Всё как у людей

Предложение был неожиданным, компания предлагалась серьезная, рассказы я всерьез никогда не писал – короче, я согласился почти сразу. Рассказ сложился быстро – и настолько беспощадно, что я несколько смутился. Но составителям текст понравился. Так я официально стал рассказчиком.

Говорят, ничего страшнее «Кареглазого Громовика» я не написал.

Вот и славно.

Обмен веществ Именно что на слабо, или Самая публикуемая единица моего творческого наследия

Предпоследний шаг получился нечеловечески слаженным и бессмысленно шикарным. Оценить слаженность было некому. Но красота выше смысла, поэтому: делай шесть.

Раз. Вице-президент Shell Venture Overseas Блис, не обращая внимания на переводчика, прокричал на ухо совсем помрачневшему вице-губернатору Воробьеву:

– Это не замораживание проекта! Даже не свертывание! Просто временная диверсификация – кризис, сами понимаете! Но в любом случае, начнем мы добычу, не начнем – все равно регион будет получать сто процентов поступлений, прописанных в соглашении! Я объясню, как только сядем!

Два. Председатель правления РАО «Газпром» Бочкарев сказал заместителю Весьегонову:

– Ты, Сережа, глазками так сильно не хлопай и не взлетай, я от сквозняков простужаюсь. Завтра на собрание выходим вот именно с этим планом: сокращение добычи на пятьдесят миллиардов кубов в год, по нефти на четыре ляма в год, рост по альтернативному топливу на пятьсот миллионов условных кубов, по туркменам не работаем, китайцам и хохлам все закрываем. Пора наконец слезать с углеводородной иглы – и это не только мое решение. Вопросы твои мне неинтересны, мне интересен полный просчет, через два часа здесь, свободен.

Три. Президент Венесуэлы Кортес, повернувшись к оператору Маркесу, пообещал:

– Еще раз отвернешь камеру от меня, я твой глупый красный нос вобью в твои глупые зеленые мозги, если они там, конечно, есть, в чем я очень сомневаюсь. Нация превыше всего, тем более цвет нации, а сборщики листьев коки – это именно цвет нации, и сейчас я сделаю их элитой, поэтому их тоже надо ежесекундно запечатлевать, но этим занимаются вот этот твой дружок и вот тот, тоже болваны, а ты, идиот, снимай меня и только меня, потому что наши дети и внуки имеют право видеть, с каким лицом отец Латинской Америки указывает многострадальному континенту путь к истинной свободе – свободе от черных выделений подземного дьявола и его американских приспешников, прямой путь к свободе, которую дарит нам наша благословенная природа. Снимай, кретин, я начинаю. Друзья!

Четыре. Министр финансов Курчатов поздоровался с секретарем президента, спокойно выслушал «извините, буквально десять минут, просто очередное обращение к народу», утонул в кресле и принялся последний раз прочесывать бумаги: блох быть не могло, но двукратное повышение налога на добычу полезных ископаемых и экспортных пошлин требовали не просто чистенького – безупречного обоснования.

Пять. Председатель энергетической комиссии ЕС Кечлевский сказал:

– Введение заградительных пошлин и дополнительных сборов избавит нас от русской, азиатской и вообще исламской угрозы, а субсидии фермерам, переработчикам и энергетикам позволят уже к следующему году вытеснить спиртом, рапсовым маслом и прочим биотопливом до сорока процентов нефтепродуктов. Голосуем?

Шесть. Председатель ОПЕК аль-Хакам оглядел шейхов, эмиров, министров и продолжил подсевшим тоном:

– Наше решение изменит мир сильнее любых революций, войн и крестовых походов – изменит бескровно и к лучшему. Это будет действительно прекрасный новый… – Он заперхал, сделал извиняющийся жест и ловко выдернул из кармана ингалятор.

И тут рвануло.

Последний шаг оказался шагом в пропасть – что самое обидное, не менее слаженным.

Шесть. Шейхи, эмиры и министры вздрогнули от резкого хлопка и пару секунд с застывшими неловкими улыбками наблюдали, как аль-Хакам, дернув головой, соскользнувшим с плечиков бурнусом оседает на кресло. Потом, конечно, все сразу повскакали с мест – и совсем наивные кинулись тормошить и спасать холодеющее тело, а довольно опытные полезли под стол, подальше от снайпера. Только снайпера не было – было недоброе чудо, которое с дикой силой вышибло насадку ингалятора и разнесло хоть не артикулированную еще, но четко ограненную мысль про сокращение нефтедобычи во имя внуков вместе с мягким нёбом и фрагментом головного мозга, отвечавшим за огранку мыслей.

Пять. Заместитель председателя энергетической комиссии Педерсен сказал: