Всё красное. Проклятое наследство

Короткое урчание мотора где-то поблизости не привлекло моего внимания. Баська выбралась к дороге. Я следила за ней и нащупывала приборную доску, чтобы включить фары. Неожиданно на дороге за моей спиной появилась машина. Вернее, в первый момент даже трудно было определить, машина ли, с тихим рокотом мчалась черная тень, внезапно вырвавшись откуда-то из-за кустов. Баська как раз переходила дорогу. Темная масса точно и рассчитанно мчалась прямо на нее!

Я не успела даже вскрикнуть. Только включила фары — и окаменела. Меня словно парализовало. Машина, теперь уже ясно было видно, что это машина, затормозив через несколько метров, остановилась, резко рванула назад, затем снова вперед, умышленно переехав туда и обратно лежащее на дороге тело.

Через секунду ко мне вернулась способность двигаться. Мысли вихрем проносились в голове. Развернуться к этой дороге!.. Не успею осветить!.. И развернуться не успею, смотается!.. Фонарь!

Я выхватила из бардачка фонарик. Недавно заряжен тремя батарейками, сноп света на сто с лишним метров. В тот момент, когда мерзавец снова рванул вперед, мой фонарь мощным белым лучом осветил его до мельчайших деталей.

У меня снова перехватило дыхание — я узнала машину...

Из ближайшего дома выбежали люди, зажегся свет над входом в дом. Откуда-то вдруг ее собралась толпа, поднялся крик. Я погасила фонарь — единственное, на что сейчас была способна. Вяло подумала о сигарете. Вдруг около моей машины появилась какая-то тень. Фары освещали обочину улицы, по которой бежали люди, с правой стороны кто-то пытался открыть дверцу. Я взглянула на этого кого-то. Господи, галлюцинации у меня или шок — в любом случае быть того не может. Передо мной стояла Баська, Баська, только что сбитая каким-то выродком, труп которой лежит на дороге, окруженный кричащей толпой, — ее трагическую гибель я видела собственными глазами! Тем не менее около машины стояла Баська собственной персоной и даже пыталась открыть правую дверцу.

— Боже милостивый, погаси эти фары! — рассердилась она. — Ослепила меня совсем! Что там происходит, подрался кто-нибудь?

Мое состояние все еще оставляло желать лучшего: на смену столбняку пришла страшная слабость.

— Ты... там... лежишь... — выдавила я с трудом.

Баська наклонилась к открытому окошку.

— Что? Что ты сказала?

— Ты там лежишь...

Баська посмотрела на меня, на толпу и опять наклонилась к окну.

— Где я лежу? — любезно поинтересовалась она.

— На дороге...

— Ага, лежу на дороге...

Она выпрямилась, интенсивно размышляя над смыслом странных слов и переводя взгляд с меня на сборище людей и обратно. Слабость понемногу отпустила. Я погасила фары, вяло переползла на левое сиденье и потянулась за сигаретой. Баська открыла дверцу и села.

— И все-таки что случилось? По пути сюда я вроде разглядела какую-то суету на той дороге, но ты основательно ослепила меня фарами. Так кто там лежит?

Я несколько раз глубоко вздохнула, закурила и попыталась справиться с сумбуром в голове.

— Ничего особенного, минуту назад тебя сбила машина. Насмерть. Люди там кричат над твоими останками.

Баська пошарила в бардачке, нашла сигареты, вытащила одну и не спеша закурила.

— Никак не соображу, кто из нас сбрендил. Постой! Черт побери, охота же наконец сообразить, что ты имеешь в виду. Так, говоришь, кого-то сбила машина?

— Не кого-то, а тебя.

— А почему именно меня? Откуда ты знаешь, что меня?

— Я же видела — ты шла от тетки...

— И узнала меня в такой темнотище?!

— Разумеется. Ты была в шляпе. И в своей черной шали. Несла букет, как всегда.

Баська на миг онемела.

— О господи... — прошептала она с ужасом, словно только теперь поверила моим словам. — Боже милостивый, подожди меня! Одну минутку! Сейчас вернусь, не уезжай!

И не успела я ответить, как она открыла дверцу и помчалась к толпе. Я сидела не шевелясь, хотя и пришла в себя настолько, чтобы понять из криков, что в «Скорую помощь» и в милицию позвонили, машины никто не видел, а «скорая» вообще-то не нужна, ибо пострадавшая умерла на месте. Начала инцидента, кажется, не видел никто, все согласно твердили, машина-де переехала лежащее на дороге тело.

Баська, запыхавшись, примчалась через несколько минут с плетеной сумкой в руках. Только тут я отдала себе отчет, что сумки у «той» Баськи не было.

— Ну, ясно, — объяснила она, садясь. — Я все поняла. Полоумная старушка выкрала мою шаль и шляпу, забрала теткину метлу и отправилась куда-то с визитом. Ладно хоть сумку мне оставила. А ты видела не букет, а метлу. И машина задавила помешанную бедолагу, а не меня. Осознай это наконец и перестань меня уговаривать, будто я лежу, раздавленная, на дороге.

— Какая разница, — заявила я решительно, поскольку моя голова уже работала на полную катушку. — Он намеревался расправиться с тобой, где-то затаился и выжидал. Я его узнала. По-моему, у него не все дома. Смываемся отсюда, вот-вот явится милиция, кто-нибудь вспомнит, что я его осветила. И придется давать показания. А покойницей занимается уже половина Виланова, обойдутся без нас.