Всё Начинается с Детства

Вход к ним был не совсем обычным: открыв дверь, вы попадали сначала в темную комнату с земляным полом, которая находилась под домом. А противоположная дверь ее выходила во двор. А уже выйдя в него, вы могли попасть в дом. Нас с Юркой это хитрое устройство очень забавляло.

– Эй, Ахун, осторожно, на косяк не налети! – услышали мы голос Ильи, как только шагнули в темноту с солнечной улицы.

Ахун – была кличка младшего кузена, Яшки. Никакого особого смысла у прозвища не было, разве что оно напоминало фамилию тогдашнего государственного деятеля Ахунбабаева. Он был довольно буйным мальчишкой. Стоило братьям появиться во дворе у деда, как почти немедленно слышалась их крикливая перебранка и звон разбитых стекол. К кличке Ахун Яшка относился довольно спокойно. Но второе свое прозвище – «лысый» – он просто не терпел. Это прозвище имело больше оснований: Яшку по каким-то причинам часто брили наголо. Может, поэтому он и злился. Илья испытывал Яшкино терпение по многу раз в день.

Когда мы вошли, братья втаскивали со двора большой деревянный стол с перекрещенными ножками. Он был не так тяжел, как неудобен и широковат для двери, потому-то Илья и орал про косяк. Стол, действительно, застрял, так что мы с Юркой подоспели вовремя. Илья тут же начал нами руководить:

– Боком… Заводи теперь влево… Еще, еще… Стоп! Не видишь, что ли?

Столы и скамейки достаточно часто перебирались с одного двора в другой и обратно. Так что мы, мальчишки, которым всегда поручалась эта работа, давно уже стали специалистами по протаскиванию мебели в узкие проемы дверей. Сколько словечек, очень точно понимаемых, при этом употреблялось! «Наискосок», «юзом», «уводи книзу», «заводи вбок» – да мало ли еще что! И все же не поломать эти, хотя и старые, но очень нужные столы и скамейки и не покарябать косяки дверей было нелегко. Мы были мокрые и усталые, когда вытащили этот чертов стол.

– Сколько еще таких? – спросил я, отгоняя мух от вспотевшего лба.

– Много. Весь двор хотят заставить, – буркнул Илья. – Да, вот что, там минералку, я видел, привезли, только мало. Надо припрятать, а то ведь и не попробуешь!

Ташкентская минеральная вода, как и многое другое, доставлялась в магазины с перебоями, а мы, мальчишки, очень ее любили. Конечно, надо припрятать, чтоб хоть на свадьбе попить вволю!

Мы поговорили немного о разных вкусных блюдах, которые, как нам было известно, уже готовились. От «вкусной» темы мысли Ильи каким-то образом перекинулись на невесту.

– Видели ее? Вот коза! Ходит, жопу восьмеркой крутит. – Илья приподнял руки и наглядно изобразил, что имеет в виду.

– Да, булки там, что надо, – подтвердил Яшка.

И все мы захихикали. Братья были постарше нас с Юркой. Илье уже исполнилось пятнадцать. Неудивительно, что самые пикантные детали фигуры Робиковой невесты были им небезразличны. У нас с Юркой они пока что эмоций не возбуждали. Но нельзя же было признаться в этом!

– Ну, ладно, пошли, – прервал интересную беседу старший, слезая со стола. – Пошли, а то сейчас Робик кричать начнет.

К вечеру двор был готов к приему гостей.

Глава 33. Долгожданный день

– Немного о наших дорогих новобрачных…

Стоя у микрофона перед столами, так, что его видно было всем, дядя Миша знакомил собравшихся с основными вехами жизни молодых супругов Робика и Марийки. Говорил он четко, выделяя каждое слово, не хуже, чем выступавший за минуту до него у того же микрофона ведущий музыкального ансамбля. Голос его гулко разносился над столами, расставленными по всему двору, аж до самой будки Джека, которого на этот вечер заперли в кладовую.

Огни многочисленных лампочек, растянутых над столами, озаряли пирующих гостей. Их было много, больше ста человек. Во дворе было до того светло, что даже кроны урючины, шпанок и вишен сверкали своей сочно-зеленой густой листвой на фоне черного, бархатного неба… В этом ярком свете гости казались особенно нарядными. Радовали изобилием столы, заставленные бутылками, блюдами с закусками, заваленные грудами овощей, зелени и лепешек. Вот-вот должны были начать разносить горячие блюда… Блестели стекло и фаянс, всеми красками переливались платья женщин, журчали, временами даже заглушая дядин монолог, смех и голоса.

Гости к этому времени уже разбились на группки, на маленькие теплые компании, каждая из которых веселилась и развлекалась по-своему. В начале вечера все, как водится, старались проявлять особое внимание к новобрачным – посылали им улыбки и взгляды, без конца обращались к ним с тостами. Но, отдав должное приличиям, гости занялись своими рюмками, тарелками, разговорами. О молодых, сидевших на самом видном месте под надежным прикрытием своих матушек, как-то немножко и подзабыли. На них поглядывали лишь время от времени, когда голос дяди Миши становился особенно выразительным или когда он взмахом руки указывал на Робика или Марийку, как бы призывая этим жестом гостей не забывать о своем долге.

Может быть, самыми внимательными слушателями дяди были мы, мальчишки. Правда, если бы он знал, как мы комментировали чуть ли не каждую его фразу…