Всё о Ниро Вульфе. Том 3

— О, небо, нет! — подчеркнуто резко ответил тот, — Я пришел не за удовольствиями. У меня срочное дело. Я крайне недоволен советом, который вы дали моей жене. Вы, должно быть, загипнотизировали её. Она отказывается видеть меня. Она отказывается пользоваться услугами моего адвоката и даже не позволяет внести за нее залог. Я требую объяснений. Я собираюсь привлечь вас к ответу за действия, направленные на охлаждение чувства моей жены ко мне.

— Чувств? — переспросил Вулф.

— Что?

— Чувств. В этом контексте употребляется множественное число.

Он взял стакан, выпил содержимое и облизал губы. Кирнс уставился на него.

— Я пришел сюда не для того, чтобы вы исправляли мою грамматику.

— Не грамматику, сэр, стиль.

Кирнс ударил по ручке кресла.

— Что вы хотите этим сказать?

— Было бы несерьезным с моей стороны что-либо говорить, пока вы не собрали остатки разума. Если вы действительно думаете, что ваша жена чувствовала к вам привязанность до того, как встретилась со мной двенадцать часов тому назад, то вы осел!

— Я жду объяснений! Я жду правды! Я жду, чтобы вы ответили, почему моя жена отказывается видеть меня!

— Я не могу сказать вам того, чего сам не знаю. Я даже не знаю, что с ней сейчас, так как учитывая ваше нынешнее состояние, трудно не сомневаться в правильности выше изложенного. Когда и где она отказалась?

— Сегодня утром. Только что, в кабинете окружного прокурора. Она не стала разговаривать даже с моим адвокатом. Она сказала, что ждет вестей от вас и Гудвина, — его взгляд повернулся в мою сторону. — Это вы — Гудвин?

Тут же его голова дернулась в обратную сторону.

— Это унизительно! Моя жена — под арестом! Миссис Владо Кирнс в тюрьме! И вы во всем виноваты!

Вулф вздохнул.

— Я сомневаюсь, худшая ли это неприятность.

— Но я хочу попытаться это выяснить. Я думаю, что вы, после разговора с моей женой.

— Я мог бы, — сказал Вулф, — удовлетворить ваше желание. Но сначала меня должна удовлетворить ваша добросовестность. Вы ответите на несколько вопросов?

— Это зависит от вопросов.

— Вероятно, вы уже отвечали на них в полиции. Ваша жена хотела развода, а вы отказывались дать согласия, это так?

— Да, я отношусь к брачному контракту как к священному договору.

— Вы отказывались обсуждать с нею этот вопрос в последние месяцы?

— В полиции меня об этом не спрашивали.

— Я спрашиваю. Мне необходимо установить не только вашу добропорядочность, но и добросовестность вашей жены. Вас не должен смущать ответ на подобный вопрос.

— Он и не смущает меня. Вы не можете смутить меня. Было бесполезно говорить с нею — так я считал.

— Поэтому вы с женою не встречались?

— Естественно. Она говорила бы только об этом.

— Вы оказывали ей помощь после того, как она оставила вас?

— Она не оставляла меня. Мы согласились попытаться жить отдельно некоторое время. Она не позволяла мне помогать ей. Я предлагал. Я хотел.

— В полиции, конечно, спрашивали, не убивали ли вы Фоуб Арден, не так ли?

— Нет! Зачем это, во имя Бога, я должен был убить ее?

— Не знаю. Мисс Джуди Брэм считает, что вы, быть может, боялись заразиться от нее простудой, но это кажется неестественным. Кстати…

— Джуди? Джуди Брэм сказала такое? Я в это не верю!

— Но она сказала — в этой комнате вчера вечером, сидя в кресле, которое вы сейчас занимаете. Она также назвала вас извращенным типом.

— Вы врете!

— Я не выше лжи и не ниже ее… Но сейчас время правды. Также…

— Вы врете! Вы никогда не видели Джуди Брэм. Вы просто повторяете то, что сказала моя жена.

— Это интересно, мистер Кирнс, и даже неприлично. Вы готовы верить, что извращенным типом вас могла назвать жена, но только не мисс Брэм? Когда я лгу, я не стараюсь быть бестактным. Мисс Брэм была здесь вчера вечером с нами — мистером Гудвином и мной — в течение получаса или больше. Ее сообщение привело меня к деликатному вопросу. Я должен спросить вас о деталях, неизвестных полиции. Конечно, они интересовались вашими передвижениями вчера, но они не знали о том, что согласно предварительной договоренности Джуди должна была заехать за вами на такси в восемь вечера. Вы им не рассказали об этом?

Кирнс застыл. В его положении такое поведение было самым худшим. Если для большинства людей в том, что они сидят без движения, нет ничего примечательного, то только не для Кирнса. Его манеры, да и лицо напоминали белку, он все время двигался или чем-то дергал — рукой, плечом, ногой, даже головой. Сейчас он был совершенно неподвижным.

— Повторите свои слова, — потребовал он.

— Рассказали ли вы на допросе о том, что вы договорились с мисс Брэм, чтобы она заехала за вами на такси вчера в восемь вечера?

— Нет. Зачем мне рассказывать то, что не является правдой.

— Вам совершенно не нужно, но люди часто так поступают. Но это к делу не относится. Очевидно, мисс Брэм не сообщила этого полицейским, но рассказала мне. Я упоминаю об этом с целью иметь гарантию, что вы будете говорить мне правду, когда станете перечислять свои передвижения вчера вечером.

— Если Джуди это сказала, то она солгала.