Всё – одно

Видел, с каким трудом люди создали общество, и с каким упоением в миг разрушили его; видел, как много силы они прикладывали, чтобы найти решения на окружающие их со всех сторон загадки, и видел, как тут же неразумно тратили время и ресурсы, наращивая потребление, выдумывая совершенно бесполезные вещи и лозунги их рекламирующие. Видел, как они стремились к свободе, ошибочно считая её фундаментом – рабство себе подобных. Видел, как они заблуждались, считая свободу безграничным правом, в то время, как она есть ни что иное, как ответственность, трудная ноша.

Видел прозрения людей и их ошибки, видел, как высоко они взошли, каких успехов достигла их наука, а за ней философия, литература, но не смогли на этой ступени изменить себя, стать людьми интеллектуальными, нащупать тонкую грань позволительного, потеряли равновесие, сорвались и рухнули вниз.

И я увидел, как в их истории отражается наше настоящее.

Всё это показал мне фильм.

Я был поражён. То была не просто автобиография умирающей цивилизации, а окно в возможное будущее для нашей, о котором так часто мечтают и говорят фантасты.

Кажется давно закончился фильм, пролился свет, наступила тишина, а я всё сидел и смотрел куда-то вглубь себя. Человеческая история наложившись на нашу, раскрыла для меня всё, на что раньше я отказывался смотреть.

Слёзы выступили у меня на глазах и потекли по лицу, мутными каплями падая на грудь. Я понял о чём говорил всё это время человек, понял то, что сжимает сердце у всех людей и что не позволяет им жить иначе, чем они живут сейчас. Пусть на мгновение, пусть не так сильно, как это каждый день ощущают люди, но я почувствовал тяжесть, сдавливающую их сердце. Поэтому человек, даже став слепым, рисовал. Он рисовал потому, что прикасаясь к израненному его же руками миру, он беседовал с ним, находил покой и единение.

Я понял, как нам безумно повезло запрыгнуть буквально в последнюю долю секунды и покорить… нет, вырваться, как по морской волне, в космос. Люди не смогли этого сделать.

Истратив все силы на последнюю войну друг с другом, поняли слишком поздно, что они – неразрывное целое, что они – одно. Что всё во всём мироздании – это одно.

Оказалось, что всё просто: понять это и поставить во главу угла жизни.

Художник видел, какие перемены происходили со мной. Никто: ни я, ни он, – ни проронили ни слова. Мы вышли наружу, солнце светило прямо в лицо. Я поднёс руку к глазам, прищурился, несколько раз глубоко вдохнул. Дверь за нами закрылась и тут же вновь появилась та часть холма, что исчезла в прошлый раз. Я подошёл к ней, прикоснулся. Всё было настоящим: и трава, и нежные цветы спрятавшиеся в ней, и кустарники и тёплая земля. Всё было живым. И мы.

***

Мы вернулись к палатке человека. Мне нужно было уходить, тринадцатый ожидал от меня отчёт, с которым я и так припозднился.

– Я знаю – тебе пора, – обратился ко мне человек, – хочу спросить разрешения нарисовать тебя.

– Нарисовать, зачем? – удивился я.

– Так я увижу вас лучше.

Я разрешил.

Два дня, пока человек меня рисовал, позволили мне хорошо всё обдумать. Мы практически не разговаривали. Я приходил к нему, он наливал неизменный чай и принимался за картину. Выпивая кружку за кружкой, смотря на янтарную воду в котелке, где любили резвиться солнечные лучи, я купался в своих мыслях. Постепенно все они очистились от корки и стали ясными, как полюбившийся мне чай. Требовалось только уяснить их, принять.

– Прости, что я поступил так с тобой, – сказал художник, утром на третий день.

– Знаешь, я всегда думал, всем нам внушали это с самого рождения, что мы вершина, что мы должны править всем. Эволюция дала нам разум, разум наделил интеллектом, а значит мы и есть те, кому всё должно принадлежать по праву. Покорять, исследовать, подчинять, направлять в нужное нам русло. Конечно делать это разумно. Так развивается вся наша цивилизация. С такими идеями мы смогли выйти в космос, построить межзвёздные корабли, оказаться, в конце концов, здесь. А оказалось, неужели оказалось, что мы стражники на службе природы?

Человек отложил кисть в сторону, налил себе чай.

– Нет. Нет службы, нет подчинения. Есть сложная структура жизни, в которой эволюция отвела вам роль. Все мы знаем, как проходила эволюция раньше, но никто не знает, куда она пойдёт дальше, зачем потребовалось ей с таким упорством, раз за разом, наделять своих детей интеллектом, беспрецедентной свободой. И вам необходимо это выяснить, от вас зависит станем ли мы тем импульсом, что поднимет эволюцию на новую, невиданную ступень развития.

– Это тяжело.

– Да, это так, но не тяжелее каждое утро осознавать в себе тех, кто не справился. Мы как кающийся грешник: чувствуем свою ответственность за произошедшее и просто стараемся жить как можно незаметнее. Но вы ещё можете.

– Я… я не уверен, что это мы. Тебе придётся показать все эти фильмы каждому из нас. Все должны пройти через то, через что прошёл я. Но не все захотят, большинство из нас слишком легкомысленны, чтобы даже задавать себе такие вопросы. Они спрячутся, отмахнутся, забудут.