Всё, Рыжая! Доигралась!

Вечером все сотрудники как белые люди шумели, суетились, собираясь домой. Все, но не я. И за это «спасибо» надо сказать клопу. Злости моей не было предела. Через час после миллиарда ошибок в тексте, после тонны проклятий в адрес упыря и одного сломанного карандаша пополам я сдалась, перестала насиловать комп и просто вырубила его. Завтра на свежую голову сделаю. Придется, правда, приехать пораньше. Вышла уже на пустую парковку и обалдела. Мою избитую «малышку» подпёр черный Ренджровер Борисова. Да так искусно, что выехать я ну никак не могла, при всем моем желании. А мне через полтора часа надо в гаи нарисоваться, что-то подписать, что-то забрать для страховой компании. Я от души пнула по колесам. И ничего. Пыталась чуть качнуть машину, но мне это не по силам. Ну, пипец! Борисов, тебе конец!

***

Я сидел на первом этаже в кофейне, отпивал мелкими глотками горячий напиток и с удовольствием наблюдал за тем, как мелкая скачет вокруг моей машины, это было до одурения забавно! Я даже засмеялся в голос, чем привлек к себе внимание рядом сидящих посетителей. Думаю, Вы поняли, что сделал это я специально, и уже как целый час сидел в своей засаде, ожидая прихода Рыжей. Но, клянусь, это стоило того! Получив порцию бодрости от кофе и моральное удовлетворение от немого кино, я кинул купюру на стол и вышел из кофейни. Медленно, стараясь не шуметь, подошел к ней сзади и расслышал такое количество проклятий в свой адрес, что появилось искреннее желание ринуться к бабке-шептунье за обрядом. А уж сколько ласковых имен мне присвоил ее изощренный ум! Самое безобидное: клоп уродливый. Вот тут я не соглашусь: почему клоп? Почему? Где у этой женщины логика? Клоп — это маленькое что-то, во мне же было сто девяносто сантиметров роста и спортивная фигура. Спорт я уважал: большой теннис, плавание, ну и собственно саму тренажерку. Уродливый? А это-то почему? Девушки все как на подбор пели дифирамбы моей внешности. Да и я не слепой, в зеркало смотрюсь иногда. Это не значит, что я нарцисс, нет. Но обычными доступными вещами для поддержания мужского лоска пользуюсь.

— У тебя зарядка вечерняя или просто танцуешь какой-то священный танец вокруг моей машины?

Она медленно повернулась на звук моего голоса. Я посмотрел в ее глаза — они сверкали от гнева. Она была на взводе. А я, прям, питался этими эмоциями. Это круто!

— Танец, танец. Вот думаю, может, исчезнет эта гробина отсюда?

— Конечно, исчезнет, когда водитель того захочет. А он не захочет, так как у него сегодня планы на вечер, которые предполагают алкоголь, а потому, здесь вынужден тачку бросить.

Повернулся, чтобы уйти, еле сдерживая смех. Видела бы она свое лицо. Это тебе щелчок по носу за утро.

— Борисов, как же ты меня бесишь!

Я повернулся, не сдерживая улыбки, произнес:

— Аналогично, Филиппова.

И продолжил идти, ожидая, как она будет останавливать, молить, но за спиной тишина. Повернулся. Она по-прежнему стояла около своей машины, достала телефон и что-то просматривала в нем. Вздохнул и подошел обратно к Ренджроверу, молча завел мотор и запарковался слева от ее помятого недоразумения.

Она следила за моими действиями.

— Не надо благодарности, — произнес, выйдя из машины.

— Совесть замучила? — хмыкнула она, открывая дверь своего ниссана.

Охренеть! И вот как ее переспорить? Никак.

В очередной раз, вздернув свой чуть курносый нос и, оставив последнее слово за собой, она села в машину. Но при попытке завести это чудо автопрома, оно издало невнятное трещание и затихло. Не баба, а ходячая беда. Вышел из тачки, подошел к ее и постучал. Она приоткрыла окошко.

— Борисов, чего тебе еще надо?

— Хм, мне кажется, это тебе надо. Не заводится?

Она кинула на меня раздраженный взгляд, будто я виноват в состоянии ее автомобиля.

— Заводится. Просто, у нее настроения сейчас нет.

— Что? — непонимающе уставился.

— Борисов, ну не тупи. Сам же все видишь. Что за тяга задавать глупые вопросы, заранее зная на них ответ? А?

Я почувствовал, как привычное в ее обществе раздражение замаячило на горизонте. Резко открыл дверцу с ее стороны.

— Вылазь!

— Что?

— Вылазь, говорю, — терпеливо повторил.

Она вышла из машины. Я сел на водительское сидение. Как тут люди помещаются? Все настолько маленькое, мне с моими сто девяносто даже ноги некуда деть. Хотя для этой метр с кепкой — это как БТР.

— Тачка для карликов, — пробурчал я под нос.

— Что ты сказал? — воинственно прищурившись, спросила она.

— Забудь.

Посмотрел на датчики, поиграл с ключом зажигания — машина не издавала ни звука. Аккумулятор, что ли?

— У тебя проблемы с аккумулятором были?

— Нет, — в подтверждение покачала головой.

— Это первый раз, когда не заводится?

— Да.

— Хм…

— Я сегодня в аварию попала, может, с этим связано?

— Может. Короче, тачку надо в мастерскую оттащить и все скопом сделать.

— Мистер очевидность, — хмыкнула она. — Так и знала, что толку от тебя ноль, только кислород на планете зря сжигаешь.

— Слушай, в чем твоя проблема? Ты че такая агрессивная? У тебя недотрах классический, что ли?