Всё сначала!

Иначе как Яшечка мама его не называла. Он был младше ее на шесть лет. Красивый, добрый парень. Познакомились под Киевом, когда она работала у Ремесло, а он служил сверхсрочную. Сам был с Украины, мечтал после армии закончить педагогический, из которого его призвали. Влюблены были очень! Он сбегал в самоволки. Встречались, пока смерть брата не вынудила Лиечку срочно уехать. Отслужив, Яша тоже приехал в Ленинград – с предложением руки и сердца. Устроился работать учителем физкультуры, жил у Сургановых. И вдруг однажды, без объяснений и видимых причин сорвался и уехал на родину. Его родственникам было не по нраву, что он живет в чужом городе с женщиной, которая старше его. Мама была сконфужена, сильно переживала. Зоя Михайловна вдогонку отправила ему письмо. Что она там написала, осталось тайной. Только Яков больше не объявился. Как в воду канул. Лишь спустя много лет вдруг приехал. К тому времени у мамы уже была я, и он передал для меня маленького, игрушечного ежика. Эта романтическая история закончилась моим отчеством, и только.

Не могу отказать себе в удовольствии упомянуть еще одного маминого кавалера, Владимира Якутовича – курсанта Ленинградского высшего военно-морского гидрографического училища имени Орджоникидзе. Она не понарошку собиралась за него замуж. Жили на соседних улицах, много лет дружили семьями. Родители с обеих сторон выбор одобряли, даже скинулись и купили молодым на свадьбу сервиз. «Юные оба были – без царя в голове, – вспоминает мама. Он сделал одну большую ошибку: как-то приехал на побывку и говорит: «Лийка, вот скажи мне – Вовка, женись на мне! – сразу берем паспорта и идем в ЗАГС». Вместо того чтобы подыграть, превратить это в шутку, я заершилась и выпалила в ответ: «Ага! Потом ты мне скажешь – это ты меня на себе женила!» Вот из-за такой ерунды так и не расписались. На третьем курсе он перевелся в Черноморское военно-морское училище имени Нахимова. Получив лейтенантские погоны, уехал служить на Камчатку, писал, звал к себе. А мама, хоть и любила, никак не могла решиться, все думала: не расписанные – неприлично, да и работу интересную жалко бросать. Так и просомневалась, пока он, в конце концов, не завел семью. Мама потом говорила, что не могла одна принять решение за двоих. Издержки старомодного воспитания. А кавалер слишком робким оказался. Сегодня Владимир Иванович Якутович – капитан 1 ранга в отставке. Уйдя в запас, работал в министерстве речного флота, занимая гражданскую должность, эквивалентную адмиралу ВМФ, живет в Москве. С мамой до сих пор перезваниваются, а когда встречаются, он целует ей руку и кается: «Испортил я тебе жизнь, Лийка». Она только смеется в ответ.

Уму непостижимо – ведь я могла бы быть адмиральской дочкой! Правда, тогда это была бы уже совсем другая история…

Так вышло, что у всех Сургановых была непростая семейная жизнь. Бабушка редко виделась с дедом, который постоянно то работал, то учился, зачастую в другом городе, да и овдовела относительно рано. У мамы не клеилось с ухажерами, а единственный брак не сложился. И поэтому во мне подсознательно сформировалось недоверчивое отношение к противоположному полу, своеобразное табу. Теперь это вызывает у меня легкую досаду, потому что делает палитру моей жизни неполной. Хотя в детстве я совсем не расстраивалась из-за отсутствия отца. Когда кто-то расспрашивал меня о семье, я с гордостью заявляла: «У меня есть мАмитка и бАбитка». Всегда, насколько хватает моих воспоминаний, они были рядом. Мама, работая за городом, умела распределить свое время так, чтобы я не чувствовала ее нехватку. Касалось ли это дежурства у моей постели, когда я в детстве болела, или выпускного в медучилище, когда отплясывала босиком, разбросав в разные стороны новые, подаренные мне по случаю, туфельки.