Всё так, как должно быть!

В кибуце также был мини-зоопарк под открытым небом и парк развлечений. Высота батутных горок превышала мои представления о них, да и, в целом, развлечений таких я еще нигде и никогда не видела. Моя мама подрабатывала там, чтобы я могла бесплатно развлекаться в этом парке, за что ей огромное и огромное спасибо.

Еще одним удовольствием было ездить в плодовые сады. На велике, набирать целые пакеты апельсинов, грейпфрутов и лимонов прямо с дерева!

Гора Кармель подарила мне невероятное количество походов, в которые мы ходили только детьми, разновозрастной компанией. Собирались с рюкзакам, в которых были припасы и просто шли шастать по горе. Забирались на выступы, ходили по прохладным зарослям, встречали диких коров и каких-то животных. Было круто.

Общественный бассейн, из которого открывался роскошный вид на гору Кармель, был еще одним любимым место. Однажды, я там чуть не утонула, меня спас знакомый парень, старше возрастом. Думаю там и зародилась моя боязнь глубокой воды.

Чтобы рассказать всё о наших, всего лишь, 9 месяцах жизни в Израиле надо написать отдельную книгу, но я этого делать не планирую, поэтому еще немного погружу вас в те годы.

В кибуце был кинотеатр, в котором показывали фильмы на языке оригинала с субтитрами на иврите. Большую часть происходящего я не понимала, но вот, что я точно запомнила, так это сцену с повешенными людьми из фильма “6 чувство” с Брюсом Уиллисом, после которой я не могла нормально спать очень долго! Там было всё максимально понятно и без субтитров))

Самое примечательное то, что именно там, в Израиле, я, впервые, за 5 лет совместной жизни с отчимом начала обращаться к нему лично. До этого всё наше общение сводилось к коротким “да/нет” или моим “мама, пусть он выключит свет”. Я просто физически не могла назвать его ни по имени, ни обратиться к нему лично.

А там, я помню этот день, когда мне раздобыли чей-то велосипед и он помогал мне с ним, то ли цепь наладить, то ли что-то прикрутить. В тот день я начала называть его Дядя Марик и только на “вы”. И до сих пор так, спустя много лет я говорю ему на “вы” и только Дядя Марик. Что это — не знаю, но никаких “ты” и прочего позволить себе не могу.

Для нас организовывали много путешествий по стране — в Иерусалим, какие-то древние пещеры, на Мертвое море, крокодиловую ферму, сафари с дикими животными и многое еще каких. Тк страна маленькая, передвижение в этих путешествиях были на большом автобусе.

Когда я впервые была в Иерусалиме, мы отправились в Храм Гроба Господня, где я своими руками прикасалась к святым местам, мы шли по пути следования Иисуса к голгофе, видели стены, испещренные пулями от постоянных перестрелок и многое еще чего. Сегодня я бы хотела взглянуть на текст записки, которую я передала Богу через Стену плача, мне интересно, что я там написала.

Иерусалим для меня — это очень про Бога, море датишных с Торой наперевес, качающихся в блаженном забытьи рядом с Богом, шумные и улыбчивые евреи, белый камень, узкие улочки.

После кибуца нам предстояло своё личное великое переселение в самостоятельную жизнь Израиля и мы отправились в Натанию, где жили родственники. Не знаю, как так сложилось, но они впустили нас в свой дом, точнее в квартиру с 3 комнатами, где мы довольно долго жили, в поисках своего жилья.

Натания — это море, какие-то новые диковинные для меня продукты и мой навык игры в преферанс. Отчим умел играть в преферанс, тогда играть можно было только вживую, никаких тебе приложений и программ на компе. А тк в преферанс то ли скучно, то ли невозможно играть вдвоем — он научил и маму и меня. Поэтому, да, я умею играть в преферанс, такой навык у меня тоже есть.

После 2–3 неудачных попыток переехать в свое жилье, родители приняли волевое решение вернуться в Россию, тк им по-прежнему было сложно в отсутствии близких и друзей, работы достойного уровня людям без беглого иврита в возрасте 30–33 лет тогда было не найти. И мы вернулись.

В Израиле мы встретили миллениум 2000 год, мобильной международной связи тогда вроде бы не было, да и звонки по обычному телефону с родными я не помню, но помню письма. В конвертах с красными и синими полосками по краю, в которых я писала, чем я занимаюсь целыми днями и вложенными фотками. Писала всем — бабушкам, папе и даже своим бывшим одноклассникам. Говорят мои письма читали перед всем классом, а после каждый желающий писал личный ответ. Это был реально крутой интерактив для тех лет.

Что я чувствовала в Израиле? Очевидно, что настолько радикальная смена уклада жизни выдернула меня из коматозного состояния и оживила! Я смогла прожить удивительную целую жизнь в этой стране, с новыми знакомствами, языком, новым уровнем развлечений и свободы в жизни тогда уже 12-летней девочки, смогла выбраться из своего кокона и позволила себе новое!

Я с любовью всегда вспоминаю и буду вспоминать этот опыт, он был потрясающим и таким уникальным для всех нас, очевидно, что это сблизило нас и в конечном счете, сделало из нас семью — я, мама и отчим.