Читаем Всё тот же сон полностью

Однажды молодые люди, собравшись над пропастью, где их лошади паслись, разговорились между собою и забавлялись играми. Один из этих молодых людей предложил вопрос: существует ли человек, который для славы, не убоясь видимой смерти, бросился бы в пучины страшной пропасти? Долго они о том спорили, и, наконец, один из них сказал, что бжедухгцы, гоняясь за славою, любят сражаться, и разве из них не нашелся бы такой отчаянный, который не побоялся бы смерти броситься с этой высоты? В это время пастух, слышавши все споры толпы молодежи, выступает в средину и, произнеся: «Прошу сказать бжедухгцам, что я погиб для их славы», бросается в пропасть и там погибает…


Каждое из племен, составляющих здесь описываемый народ, имеет множество подобных анекдотов, которые старцы с благоговением детям своим передают, и собрание их было бы весьма любопытно, но теперь мы ограничимся этими немногими.

А нам остаётся, «к устам подъяв признательную чашу», проститься с благородным Хан-Гиреем, не забыв при этом сказать спасибо издательству «Эльбрус», двадцать лет спустя от находки пустившему в свет «Записки о Черкесии», и ещё двум почтенным учёным мужам — К. Гарданову и Г.Х. Мамбетову, подготовившим к печати эту книгу.

Свидетельство Д. Никифорова

В начале 1854 года Бутырский пехотный полк, в котором я служил, стоял биваком близ Андреевского поста на берегу реки Кубани.

Так начал свои короткие записки «Из кавказских воспоминаний» старый москвич Никифоров в 1899 году. Записки эти кавказский и крымский ветеран поместил в «Русском Вестнике», московском журнале, который незадолго воротился из Петербурга в старую столицу доживать свою третью эпоху на стезе «возбуждения народного духа».

Сергей Глинка основал «Русский Вестник», когда «Тильзит надменного героя последней славою венчал», и новый журнал, в противность Буонапарту, должен был пробудить в национальной памяти своих родных героев: пусть, дескать, осеняют вас имена Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского! А вы говорите — Сталин! Не он был первый. Хотя, конечно, товарищ Сталин упомянул ещё Кутузова, но Михаил Илларионович к 1808-му году полным героем ещё не стал, и «Русский Вестник» назвать его не мог.

К двадцатым годам, после парижского похода, европейский дух снова возобладал, и «Русский Вестник» тихо угас, не дожив до декабрьских 1825 года событий. Когда же Николай Павлович сильно подморозил Россию, старого коня вновь оседлали — уже Греч с Полевым, но длилось это недолго. Журнал опять вроде бы умер, но это была летаргия, длившаяся двенадцать лет. И, наконец, третью жизнь «Русскому Вестнику» дал Катков для проведения идей просвещённого либерализма, постепенно переходящего в народный патриотизм.

Во все эти разные свои эпохи журнал кочевал из Москвы в Петербург и обратно, а ко времени, когда явил свои записки кавказский ветеран, редакторство взял на себя сын умершего Каткова и опять воротил «Вестник» в Москву, на Малую Дмитровку, 29.

Всё сказанное, хоть и любопытно, но к делу, честно сказать, не относится, потому что речь не о журнале, речь у нас о Кавказе. Потому и записки ветерана оказались кстати. Ведь одно дело исторический курс и война на карте указательным перстом, другое — личный опыт, это всего важней и поучительнее. Вот и нужно немного послушать немудрёный рассказ человека, пребывающего в том возрасте, когда молодые свежие годы помнятся отчётливо точно.

Итак, это 1854 год, и на Кавказскую войну уже наложилась Крымская.

Перейти на страницу:

Похожие книги