Всё-всё-всё о Ёжике

И Ёжичка в траве шуршит!

— Я шуршу, — сказал Ёжик.

— А ты откуда взялся? Уходи! Я сперва Зайца за лапу поведу, потом прибежит Поросёнок, а уж потом — ты.

— А куда же я денусь? — спросил Ёжик. — Я твою песню ещё откуда слышал.

— Нет, — сказал Медвежонок. — Ты сейчас уйди, а когда поймаю Зайца, и Поросёнок…

— Где ж ты его поймаешь?

— Поймаю, — сказал Медвежонок. — Если в песне поётся, значит, поймаю. Куда он денется?

— Ладно, — сказал Ёжик. И спрятался за куст.

Ура! Ура!
Гулять пойду!
За лапу Зайца поведу!.. —

ещё громче запел Медвежонок.

И тут выскочил Заяц.

— Привет! — сказал он. — А я слышу — кто-то про меня поёт, ну, думаю…

— Вот, — сказал Медвежонок. — Всё как в песне. — Взял Зайца за лапу и повёл к реке.

— Куда мы идём? — спросил Заяц.

— Иди-иди, — сказал Медвежонок. — Сейчас Поросёнок прибежит.

— Ха-ха! Так он тебе и прибежит! Поросёнок в город уехал. Всю зиму шарфик вязал, поехал на базар продавать.

«Не может такого быть, — подумал Медвежонок, — чтобы не как в песне».

И запел:

Вот на прогулку я иду!
За лапу Зайца я веду!
И Поросёнок прибежит,
А Ёжик уж за мной спешит!

— Тьфу! Опять этот Уж! — Медвежонок остановился. — Послушай, — обернулся он к Зайцу. — Ты ужей знаешь?

— А как же!

— А чего они теперь делают?

— Ужи? Эти — спят. А которые заречные — не знаю.

— Понимаешь, — сказал Медвежонок, — один Уж тычется в песню. Я его гоню, а он — лезет.

— Они такие, — сказал Заяц. — Где хошь пролезут.

Ёжик по кустам, по кустам незаметно бежал за Зайцем и Медвежонком и ждал, когда прибежит Поросёнок.

Ему нравилось, что вот не просто пошли гулять, а что сперва Заяц, потом Поросёнок, а уж потом он.

«Эх, скорей бы только прибежал Поросёнок! — думал Ёжик. — Выбежал бы сейчас, и тогда сразу бы выкатился я, и мы бы помчались вдоль реки и завопили на всю весну медвежью песню!..»

— Нет-нет, ты не жди, — говорил Заяц Медвежонку, когда они шли к реке. — Поросёнок не прибежит. Как прибежать, если он на базаре? И тут на реке показалась точка.

— Видишь? — крикнул Медвежонок. И запел-заплясал:

Ура! Ура!
Гулять идём!
За лапу Зайчика ведём!
И Поросёнок прибежит,
И Ёжик песню подхватит!

— Подхва́тит! — поправил Заяц.

— Я бегу! — крикнул Поросёнок из лодки.

Он грёб изо всех сил, выскочил на берег и побежал к Медвежонку. И Ёжик полетел птицей, и от радости у него перехватило в груди.

Ура! Ура!
Весна пришла.
И снова вместе,
Все втроём,
Мы песню
Солнышку
Поём! —

запели все.

— Видите? — сказал Медвежонок. — Всё, как в песне! Потому что иначе и не может быть!

А Уж во все глаза глядел на друзей с того берега и очень жалел, что не может переплыть реку.

Как Ёжик с Медвежонком спасли Волка

К старости у Волка стали отрастать уши. Каждый вечер он брал ножницы, садился на берегу пруда и потихонечку постригал их.

— А то неудобно, — бормотал Волк, — вырастут, как у Осла.

Была осень, стояли солнечные деньки, летели листья. Всё кругом, казалось, было из золота — столько насыпало этих свежих, шуршащих «кленовых лапок» — так Волк про себя называл листья клёна.

Волк вышел к синему-синему пруду в золотых берегах, достал ножницы и посмотрел в воду.

Из воды на Волка глянул хмурый седой Волк с пучками меха в ушах и странно торчащими, как у лошади, ушами.

«Вот если сегодня не постригу, — подумал Волк, — завтра будут, как у Осла».

Он сел на камень, свесил задние лапы и склонил голову набок.

Очень печальная это была картина — серый Волк на замшелом камне в синем пруду.

— Что ж, — вздохнул Волк, — начнём, пожалуй! — И отхватил кусочек от левого уха. Зажмурился, посидел немного с закрытыми глазами, снова глянул в воду и отстриг кусочек правого.

— Отдохну, — вслух подумал Волк и поглядел на небо. По синему осеннему небу на белом облаке ехал Медвежонок и пел уже известную песню про облака.

— А-аблака-а… — вопил Медвежонок, — белогривые лошадки!..

«Хорошо ему, — подумал Волк, — уши у него не растут, стыдиться нечего, сейчас приедет на облаке к другу своему, Ежу, сядут, чай из самовара пить будут. Эх!..»

— А-аблака-а, что вы мчитесь без оглядки? — не смолкал Медведь в небе.

— Не глядите вы, пожалуйста, свысока,

А по небу прокатите нас, облака, — аккуратно так, почти про себя, спел Волк, но не успел вымолвить последнего слова, как камень, на котором он сидел, вдруг выдернулся из земли — и поплыл ввысь.

— О-о-о-о-о! — завыл Волк. Но тут в замшелом боку у камня открылся иллюминатор — и выглянул первый марсианин.

— Сиди тихо, — сказал он. — Всё о’кей! — И иллюминатор захлопнулся, и даже следа от него не осталось, а со стороны это выглядело так: старый Волк на тяжёлом замшелом камне молча ехал по небу.

— Ты куда? — спросил у него Медвежонок. Волк молчал.

— Ты на чём едешь? — крикнул Медвежонок. Волк молча показал лапой на камень и посмотрел на Медвежонка печальными глазами.