Всё взять и смыться

Автобуса ждать не стала, рассудив, что получасовая тряска в душном катафалке способна испортить самое прекрасное настроение. Я своим настроением дорожила и хотела сохранить его подольше, поэтому подняла руку и остановила проезжающую мимо "Волгу".

- Тебе куда? - хмуро спросил толстый мужик с лысой, как колено, головой, и с сомнением обозрел мою странноватую внешность.

- В центр. - беззаботно объявила я, плюхаясь на сидение рядом с ним.

- А деньги у тебя есть? - поинтересовался водила и не помышляя трогаться с места.

Такое недоверие разозлило меня, я вытащила из кармана купюру и помахала в воздухе:

- Доллары подойдут, чтоб на твоей колымаге прокатиться?

Он кивнул и недовольно пробурчал:

- Куда в центр-то? Центр большой! Тебе лично куда надо?

- Вези в парикмахерскую! Самую лучшую! Есть такая в городе? бесшабашно улыбнулась я.

Не говоря ни слова водитель тронулся с места, потом не выдержал, покосился на меня и ехидно спросил:

- Решила причепуриться? Думаешь стоит? Поверь на слово: пустое дело. Тебе уже ничего не поможет, только деньги на ветер выбросишь.

Я посмотрела на него, сердечно улыбнулась и задушевно промолвила:

- По себе судишь, боров лысый. Думаешь, если на тебя девки не смотрят, потому что ты из-за пуза шнурки завязать не можешь, так и у меня жизнь кончена? Ошибаешься, шар бильярдный! Я девушка молодая и у меня все впереди.

Водитель обиделся и остаток пути мы проехали в полном молчании. Когда машина остановилась перед парикмахерской, я вышла, бросила на сидение скомканную десятку и бодро зашагала к входу.

- Эй! Ты ж доллары показывала. - заорал водитель.

- Мало ли что, где и кому показывают, да не все это получают. В твоем возрасте пора уж перестать быть таким доверчивым. - ехидно улыбнулась я.

- Сука! - выпалил водитель.

- Точно! - кивнула я и скрылась за дверью. Вошла, огляделась и подумала:

- Если это лучшая парикмахерская в городе, то город жалко до слез, а если этот боров гладкий меня сюда нарочно привез, то он ещё большая сволочь, чем показался с первого раза.

Давно неремонтированное помещение выглядело действительно убого и уж никак не производило впечатление процветающего. Наоборот, судя по тому, что в холле не было ни единого человека, даже гардиробщица отсутствовала, посетители здесь были редкостью. Я секунду поколебалась, а потом двинулась вперед, рассудив, что другое заведение искать смысла нет. Ведь не было никакой уверенности, что найду лучше, а самое главное, то, что имелось у меня в тот момент на голове, испортить не мог уже никто. Поэтому, я не стала колебаться, решительно вошла в зал и громко крикнула:

- Есть кто живой?

Какое-то время стояла тишина, потом из двери подсобки появилась полная пожилая женщина в голубом халате. В руках она сжимала кружку, челюсти её мерно двигались, а лицо выражала крайнюю степень недовольства. Прожевав то, что было во рту, она сердито спросила:

- Чего орешь? Не видишь, у людей перерыв!

- А дверь почему открыта? - поинтересовалась я.

- Тебя спросить забыли! - приветливо откликнулась мастерица, - Откуда ты такая любопытная? Чего тебе надо?

- Постричься хочу. - ответила я, сдергивая с головы надоевший платок.

Увидав мою голову, парикмахерша на мгновение окаменела, потом взяла себя в руки и кивнула на кресло в дальнем конце зала:

- Садись, мастер сейчас выйдет.

Толстуха не соврала, не прошло и десяти минут, как из подсобки выпорхнула молоденькая девчушка и подошла ко мне. Видно, коллега по цеху уже предупредила, что именно её ждет, потому что ни один мускул на лице не дрогнул, вот только в глаза мне она старалась не глядеть.

- Как стричься будем? - тихо спросила мастерица.

- Это уж Вам решать. - покладисто ответила я. - С такой головой, как у меня, больших претензий быть не может. Что получится, то и делайте.

Мои слова пришлись ей по душе и немного успокоили. Наверное, девочка ожидала увидеть у себя в кресле готовую скандалить по любому поводу шизонутую бабенку, каких немало бродит по улицам городов. Мастерица принялась ворошить мои волосы, недоуменно рассматривая неровно выстреженные клоки. Решив, не давать ей повода для досужных домыслов и настроить на рабочий лад, я пояснила:

- Это меня так в больнице остригли. Попала к ним с травмой головы. Вот меня в попыхах и обкорнали, как бог на душу положил. Понимаю, хорошую стрижку сделать невозможно, но Вы постарайтесь и, насколько возможно, придайте мне цивилизованный вид, а то люди на улице шарахаются. Кстати, рана на затылке хоть и зажила, но ещё побаливает, так что Вы уж поосторожней.

Услышав такое объяснение, юная мастерица окончательно расслабилась и полностью сосредоточилась на моей голове. Сначала она долго перебирала пряди, придирчиво разглядывая их и что-то шепча себе под нос, потом зашла сбоку и принялась разглядывать меня в профиль. Этого ей показалось мало и она занялась изучением другой половины моего лица. Подумав ещё немного, приняла, наконец, решение и начала стричь. Чтоб не видеть себя в зеркале, я закрыла глаза и полностью отдалась на волю мастера.