Всё закончится на берегах Эльбы

Сандра не собиралась отвечать. Уж очень ей было неприятно всё это слушать. За кого Старый Философ её принимает? Почему и он упорно считает её полу-мужчиной? Что они с Амертат вообще задумали?

Пока над землей грохотала артиллерия, никто из альваров не решался подняться наверх. Старый Философ уверял, что над их головами лежит большой город. Стало быть, в уличных боях будет множество раненых. Старый хитрец поделился с Игдамнаем секретом, как из подземного коридора подняться в ещё один коридор, а из него — пробраться в подвалы людских домов.

Спрятавшись от настырного старика в одном из тёмных ходов, Сандра закрыла глаза. Перед внутренним взором мелькали цветастые ящерки, которые бежали куда-то прочь, но строго друг за другом.

— Алека-Алека, — позвала её Калиопи.

Сандра обернулась. Женский силуэт махал ей рукой. Она пошла за Калиопи, и что удивительно, ящерки бежали в том же направлении.

— Куда ты меня ведёшь? — спрашивала Сандра, не надеясь получить ответ.

— Фонтан. Нектар, — только и выговорила Калиопи.

Они вошли в просторный зал, где успели собраться и остальные.

— Вот, дитя, — радостно протянул к Сандре руки Старый Философ, — вкуси от источника жизни. Он дарует тебе вечное бытие.

— Оно у меня и так есть, — заметила Сандра.

— Конечно. Но что есть жизнь вечная без мимолетного наслаждения?

И он повел её в середину зала, туда, где стоял фонтан выше человеческого роста. С потолка к нему стекали золотистые капли, они падали искрящимися ручьями в каскад из семи чаш. Сандра не могла налюбоваться на это великолепие. Но стоило ей открыть глаза — вокруг Сандру окутывала лишь чернота. Но внутренний взор являл ей цветастую картину, где каждый мог подойти к чаше, зачерпнуть ладонью волшебную влагу и испить её. Что если этот источник подобен тому светящемуся подземному озеру, что исцелил Сандру от обморожения? Какое же наслаждение могут подарить золотые капли?

Завороженная фантастическим зрелищем, она нерешительно шаг за шагом подступала ближе. «Боже…» — раздался голос в пустоте. Действительно, это божественное зрелище, только Всевышнему подвластны такие чудеса. «Господи… помоги…» — продолжал увещевать бесплотный голос. И Сандра опустилась на колени, чтобы впервые за долгие годы помолиться и поблагодарить Спасителя за явленую ей милость и чудо.

Но стоило Сандре перекреститься, как что-то с грохотом рвануло над её правым плечом и рассыпалось искрами. Эти искры дали свет, от которого заслепило в глазах. В этот недолгий миг Сандра успела отчетливо увидеть то, что неумолимо врезалось в память: к огромному сталагмиту вверх ногами был привязан человек, вокруг которого столпилось с десяток кровопийц. Кто-то приник к одной ноге, кто-то к другой, к руке, шей, порезу на груди, спине, животе. Все они жадно пили, вылизывали сочащуюся кровь. И с каждым ударом его сердца её оставалось всё меньше. Сандра разглядела его растерзанную военную форму и поняла — он красноармеец. «Господи… помилуй меня… грешного… спаси…», — были его последние слова.

Сандра закричала, бессвязно, во весь голос, от отчаяния и боли внутри. Перемазанные кровью белые лица успели обернуться к ней, прежде чем искры погасли.

— Господи… да что же это? — в бессилии рыдала она в темноте. — Зачем?..

Долгое время она приникала к ранам погибающих воинов, но никогда не тронула ни одного советского солдата. С тех самых пор как она увидела голодные звериные глаза юноши в рижском лагере, она бы никогда не посмела сделать больно ни одному из них, ни одному. А кровопийцы… Они его убивали, выпивали, как бессловесную скотину.

— Тише, дитя, — наущал Старый Философ, — не надо слёз. Просто вкуси и ощути силу внутри себя.

Сандра и не думала поддаваться. В ней кипела ярость, какой она не знала никогда. Ей хотелось поколотить всех и каждого до кого дотянется. Она в злобе оттолкнула Старого Философа, посмевшего положить ей руку на плечо, и закричала:

— Да кто вы все такие!? Что вы делаете? — С этими словами она принялась расталкивать недавних компаньонов от солдата. — Мальчик, потерпи, я отвяжу тебя, ты слышишь?

Но он уже не мог ничего ответить.

— Господи-Господи… — бессильно шептала Сандра, касаясь пальцами его застывшего лица.

И тут она вспомнила. Вспомнила, как поддалась дьявольскому искушению, наущению Амертат, снять крест, чтобы увидеть призрачные иллюзии в темноте, видеть то, чего нет, и не видеть того, что есть на самом деле. Цепочка оказалась на месте, в кармане. Не мешкая ни секунды, Сандра натянула её на шею.

— Успокойся, Александра, — раздался в голове голос Амертат, — не нужно истерик на пустом месте. Мы все здесь пьём кровь смертных. И ты тоже пьёшь…

— Убирайся из моей головы, ведьма! За всю свою жизнь, я не убила ни одного человека, слышишь, дрянь, ни одного! Целый год была на линии фронта, но и там не отняла ничьей жизни… Да вы все здесь хуже карателей! Для вас что человек, что скотина — совсем не видите разницы?!