Всю жизнь я верил только в электричество

– Может, будет, – загадочно ответил майор и посмотрел под бугор в бинокль. – А может и не будет. Как командование скажет. Будем ждать.

Прошло ещё месяцев пять. Немцы давно всё сделали и ушли за «высоту». За бугор. И долго не показывались. А к нам каждый месяц по два раза приезжал грузовик с продуктами и наглядной агитацией, страшными плакатами, на которых красноармейцы либо держат фашиста на штыках, либо едут через целый взвод перепуганных немцев на танке. Ещё привозили военные газеты с округа и «боевые листки». Мы добросовестно всё читали вслух на политзанятиях и понимали, что война идет где-то далеко от нас. Какие-то города мы сдаём, какие-то занимаем. Бьём врага без устали и с большим успехом. Но враг упорно сопротивляется и так это потихоньку занял почти половину страны. Заблокировал Ленинград, который героически сопротивляется блокаде и не сдаётся. Защитили и не сдали Москву. Очень сильно побили немцев под Курском и в Сталинградском сражении, а ещё крепко покрошили их под Ржевом. Победные бои мы ведем на Кавказе, понемногу очищаем от фашистской нечисти центр и юг СССР, ну и кусочками  Украину с Белоруссией. В общем, дух наш – боевой, силы крепчают и враг дрожит, а вскоре и сдастся. Про Ржевскую битву мы читали регулярно. Длилась она аж до марта 1943 года и закончилась нашей победой за восемь дней до моего дня рождения. Это был дорогой мне подарок. Как и всей стране, конечно.

Однажды, в апреле сорок третьего, нам раздали винтовки, дали по двадцать патронов и рассадили по своим местам в окопах. Мы решили, что пришел наконец и наш черед проявить героизм. Хотя за год мы с немцами нашими как-то приноровились жить без вражды. А, прямо скажу, с небольшой дружбой. Ходили друг к другу, обменивались куревом. У них сигареты, у нас махра и папиросы. Потом мы с ними выпивали наш самогон, а они приносили в больших фляжках свой шнапс. Они по пьяне разучивали с нами «Катюшу» и «Полюшко-поле», а мы ихние любимые песенки «Эрика» и «Liebe ist stark…» ("Любовь сильна"). Командиры не возражали ни с той стороны, ни с нашей. И самогонки совместно попили, и шнапса тоже.

Это была подготовка к бою. Ждали приказа к наступлению. Мы в тот раз посидели в окопах полдня, немцы тоже. После чего нас свистками отозвали с позиции, мы закинули ремни винтовок за спины и, не спеша, пришли в деревню. А немцы – за бугор. Тоже, не спеша. Да, они ещё и пели что-то, чего мы вместе не разучивали.

Но однажды, в конце  мая сорок третьего, пришел приказ от наших высших командиров – атаковать противника, выбить его из окопов и взять этот бугор, который по нашему звался «высота». Наши старлеи и майор снова раздали всем винтовки, дали патроны и послали в окопы по своим местам. Через двадцать минут из села выскочил майор и побежал к нам. Он размахивал своим «ТТ» и во всё горло орал: – За мной! В атаку! Ура! За Родину! За Сталина!

Мы выбрались из окопов с заряженными винтовками и побежали к внутреннему нашему окопу, стреляя куда попало, останавливались, перезаряжали патрон, снова стреляли куда-то вперед, падая, заряжали лежа винтовку, стреляли в туже сторону, вскакивали и бежали вперед. Немцы выпустили штук тридцать коротких автоматных очередей поверх наших голов, выбрались из окопов и пошли за бугор.

  Наш командир закричал: – Организованно отходим боевым порядком на позицию и первым побежал к селу. Мы шли не торопясь и вдруг услышали противный вой воздуха. Тихую весеннюю атмосферу разбрасывали ноющими струями в стороны тяжелые, летящие быстро металлические предметы. Это были мины. Сами минометы стояли далеко за бугром и место падения мин приходилось как раз на наше поле. Кто-то лег, некоторые побежали, другие упали и ползли по-пластунски. Взрывов было всего пять. Земля вздыбилась местами и последних ползущих  накрыла тонким слоем из грунта с травой и мелкими кусками земли. Осколками не задело никого.

– С крещением вас! – майор отдал всем честь.– Держались молодцом. Это была проверочная атака. Выяснили тип вооружения на «высоте». Следующая атака будет на поражение. Высоту надо взять!

– Есть, взять высоту! – хором вскрикнули бойцы.