Всю жизнь во лжи, или Руководство по выживанию для слишком добрых и жертвенных женщин

Леонид резко в меня вошел, взял за волосы и, наклонившись, прямо в ухо спросил:

— Кто тебе постоянно звонит?

— Один сумасшедший.

— Хочешь, я с ним поговорю и он больше никогда не позвонит?

— Нет. Я все улажу сама.

— Я не хочу, чтобы он больше звонил.

— Он не будет.

— Ты умеешь любить?

— Умею, — тут же ответила я и тяжело задышала.

— Любовь — дело временное…

— Если постараться, она может быть постоянной.

— Я старался, но получалось не так.

— Если хорошо постараться, всё получится. У других же получается.

— Они врут. Просто не хотят что-то менять.

— Я думаю, есть исключения из правил, и мы будем этим исключением.

— Мне нравится, как ты кончаешь. Не притворяешься, как другие. Столько женщин хотели меня обмануть. А ты кончаешь по-настоящему. Я чувствую, когда ты кончишь. Ты замираешь и извиваешься в конвульсиях. Ты так сильно возбуждаешь меня…

Я чувствовала его желание, восторг и даже поклонение. Эта близость сводила меня с ума. Я слышу за свой спиной полукрик, чувствую, как сильные пальцы больно впиваются в мою спину, но совершенно не чувствую боли, хотя отдаю себе отчет, что на спине обязательно останутся следы. Во мне нарастает взрывная энергия, которая требует выхода наружу. Я ничего не понимаю, ничего не могу разобрать, мне невообразимо сладко…

А потом произошел взрыв, извержение, при котором мы застонали и закричали одновременно…

— Черт побери, мы опять сделали это вместе. У нас так гармонично получается. Я просто чувствую, когда ты хочешь кончить, и подстраиваюсь под тебя.

— А я под тебя, — бросила я Леониду и рассмеялась.

Мы вышли из ванной комнаты, тут же оделись и вновь вернулись на торжество к гостям. К Леониду сразу подошли какие-то бизнес-партнеры. Он вел с ними деловые разговоры и поглядывал на меня. Увидев неподалеку Александру, я образовалась: вот он, мой спасательный круг!

— Ты с хорошими новостями или с плохими?

— Не знаю, что значит для тебя плохие новости. Короче, видеокамер в коридоре, а значит, и во всем доме нет. Камеры стоят по всему участку, на заборе их тоже полно, но в доме чисто. Это для тебя хорошие новости или плохие?

— Более чем хорошие.

— Я рада. Так что можешь красть всё, что захочешь.

— Я разве похожа на воровку?

— Нет, ты больше похожа на авантюристку. Постоянно даешь мне странные задания.

— Но тебе это только на руку, ведь задания хорошо оплачиваются…

Я в ужасе схватила Александру за руку. Рядом с нами появилась Абель, которая должна лежать под моей кроватью.

— Наташа, ты чего? Ты кого так испугалась-то? Эту тетку? Она тут работает.

— Я знаю… Откуда она… здесь?

— А где ж ей еще быть? Она же домоправительница.

— Простите, вам что-нибудь требуется? — спокойно спросила меня Абель, подойдя к нам.

Я словно оледенела и не могла ей ответить. Язык присох. Абель была жива! Ни тени страха на ее лице, сплошное радушие и спокойствие. Будто ее не убили ударом тяжелой статуэтки, а я не спрятала под кровать ее безвольное бездыханное тело…

— Я получила от вас сигнал, у меня рация сработала. Вы простите меня. Вся организация на мне, ничего не успеваю. Что вы хотели? Что-то срочное? Еще раз извините за то, что забегалась и не уделила вам должного внимания.

Абель достала рацию из кармана и показала, что на ней горит кнопка вызова из моей комнаты. Я посмотрела на рацию, из которой совсем недавно выкинула батарейки, и не поверила своим глазам. Мне стало нестерпимо душно и жарко, в глазах потемнело, и я вновь собралась грохнуться в обморок. Перепуганная Александра успела меня подхватить и стала звать на помощь.

Я вновь очнулась от резкого запаха нашатыря. Надо мной склонился тот же врач, что приводил меня в чувство прошлый раз. Я приподнялась и увидела, что домоправительницы рядом нет.

— Мне кажется, вы переживаете сильный стресс, — заметил врач.

— Вам правильно кажется, — согласилась я.

— Вы будто чего-то боитесь. Может, вам уйти с торжества? Полежите в комнате, в тишине и покое, а лучше поспите. Может, у вас фобия? Вы боитесь большого скопления народа? Подобное происходило раньше? Теперь мне понятно, что с вами произошло. Это называется демофобия. Большое количество людей вызывает у вас страх и напряжение. Это панический страх толпы, от которого вы сразу теряете сознание. Вы просто видите серьезную опасность там, где ее не существует. Вам начинает казаться, что толпа способна причинить вам вред. Скорее всего, у вас есть своя предыстория, связанная с этим психическим заболеванием и нервным расстройством. Вам плохо, на этом празднике жизни вы не чувствуете себя в безопасности. Ваши обмороки — своеобразная защитная реакция, когда вы хотите обезопасить себя. Вам кажется, именно таким способом вы можете себя сохранить. Я уверен, вам тяжело посещать большие магазины, рынки, выставки, места скопления большого количества людей, потому что в каждом вы видите потенциальную опасность.

— Да что вы такое говорите? Чушь! Нет у меня никакой фобии. Я уже в порядке.

— Ты опять свалилась в обморок?

Как только ко мне подошел Леонид, врач и Александра тут же отошли в сторонку.

— Что-то мне нехорошо, право…