Вскормленные гневом

Две следующие ночи Саша отправлялся бродить по улицам. Он понял, что его такие прогулки очень хорошо успокаивают. Тишина и прохлада ночи благотворно влияла на расшатанную психику молодого человека. Он мог поразмышлять на разные темы, сосредоточиться на важном для себя. В конце концов он должен был решить что же дальше делать со своей сложной жизнью. Саша был хорошим человеком, о таких как он говорят "даже муху не обидит". Но никто не знал, каких усилий стоит ему быть достойным членом общества. То, что другим дается без особого труда, лишь выполняя правила, принятые в нормальной цивилизованном обществе, для Саши составляло большую проблему. Жить не своей жизнью, быть заложником собственных демонов становилось все сложнее, они то и дело пытались прорваться сквозь стену Сашиного противостояния.

Через несколько дней Саша позвонил в больницу, чтобы узнать вернулся ли с командировки Волков Игорь Степанович. Как оказалось, врач был в городе уже неделю. Саша тут же записался к нему на прием.

Волков ждал Сашиного прихода с нетерпением. Он давно не видел своего подопечного и волновался. Игорь Степанович боялся как бы Саша не передумал лечиться дальше, последствия могли быть ужасными. Саша с трудом сдерживал свое состояние, и без медикаментозного лечения он скоро мог превратиться в маньяка пострашнее того, которого прозвали "маньяк с красным беретом". Поэтому Волков вздохнул с облегчением, получив информацию о том, что Саша записался к нему на прием.

Беседу Саша начал с того, что волновало его больше всего.

– Игорь Степанович, мне становится все хуже, уже очень тяжело контролировать себя. Недавно я чуть не задушил свою жену. Сделайте что-нибудь. Мне страшно.

– Как давно ты ощущаешь ухудшение?

– После вашего отъезда недели через две. Кошмары вернулись. Я снова не могу спокойно спать по ночам. Навязчивые мысли ни на минуту меня не оставляют. Я стал раздражительным, мне тяжело сдерживать агрессию. Три дня назад я нашел способ хоть как-то успокаивать себя. Три последние ночи я брожу по улицам. Мне так легче успокоиться, прийти в себя. Но, с другой стороны, я понимаю к чему мои ночные вылазки могут привезти. Вдруг я сорвусь и наврежу кому-нибудь. Я запутался, и прошу у вас помощи.

– Скажи мне честно, Саша, ты ничего от меня не скрываешь? Ты уверен, что никогда не прибегал к насилию? Действительно ли все эти убийства совершил другой человек и ты непричастен?

– Я так скажу. В сознании я точно ничего не делал. Но помните я вам рассказывал о провалах в памяти? Вот на этот счет я ничего не могу сказать, так как абсолютно ничего не помню. У следователя Пронина никаких доказательств нет. Улик против меня тоже нет. Так что я склоняюсь думать, что не успел ничего такого натворить.

– Да, этот вопрос меня тоже очень волнует. На конференции, куда я ездил, я задал вопрос коллегам, рассказал им твою ситуацию. По этому поводу собирался консилиум. Однозначного ответа дать никто не смог. Для того, чтобы ответить точно нужны исследования. А это годы работы. Поэтому я не могу тебе ответить четко на вопрос, мог ты убивать в то время, когда у тебя были провалы. Подобные состояния бывают крайне редко, поэтому изучение такого феномена крайне затруднительно.

– Значит все-таки есть вероятность, что я мог бы убивать и заметать следы? Вы понимаете что это ужасно. Вот что мне делать теперь? Как жить.

– Ну я думаю, что ты бы все равно заметил, что сделал что-то подобное. Ведь все убитые от рук маньяка девушки были изуродованы ножом, а значит как минимум руки убийцы должны были быть в крови. У тебя же не были руки в крови?

– Нет. Но моя фантазия состоит из того, что я представляю как душу женщину, поэтому я все равно не уверен.

– Но за последнее время не было информации об убитых людях с признаками удушения.

– Так-то оно так, но вдруг просто еще никого не нашли. Я же мог спрятать труп.

Саша очень нервничал. Он сидел на стуле и постоянно ерзал. Осознавать, что он может быть причастен к убийствам вводило его в шок.

– Не делай поспешных выводов. Возможно, в памяти должны всплывать события такого характера, хоть и проходили в бессознательном состоянии. Не может убийство другого человека никак не отразиться в памяти хотя бы частично. Слишком масштабное событие. Оно не может пройти бесследно. Так что пока не будем пороть горячку. Давай успокоимся. Я выпишу тебе рецепт. Только сменим препарат, чтобы не повторились проблемы с памятью. Так почему же ты не обратился к моим коллегам за помощью, раз у тебя начались такие проблемы?

– Я испугался.

– Чего ты испугался?

– Что они упрячут меня в психушку.

– Но я же тоже мог бы тебя упрятать сегодня в психушку, но ты все равно здесь.

– Вам я доверяю. Хотя, если честно сам себя уже готов связать смирительной рубашкой.

– Твое отношение к проблеме говорит о том, что ты адекватный, нормальный человек, а не кровожадный убийца. И я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе справиться с недугом.

– Спасибо, Игорь Степанович, вы не представляете как я хочу быть нормальным.