Вскрытие показало…

Бывают же такие тупицы! Интересно, что бы сделал Марино, если бы убили жену какого-нибудь судмедэксперта? Полез бы шарить по книжным полкам, забитым томами по истории криминалистики? Уж там он бы нашел более чем достаточно доказательств вины мужа. Согласно его теории, конечно.

Не спуская с меня прищурившихся глаз, Марино зажег сигарету и затянулся. Он держал паузу, выпуская в потолок длинную струйку дыма.

— Не могу понять, почему вы симпатизируете Петерсену. Признайтесь, все дело в том, что он актер и окончил университет?

— Никому я не симпатизирую. Мне ничего не известно о Петерсене, но я совершенно уверена, что он не душил ни свою жену, ни остальных женщин.

Марино сделал умное лицо.

— А вот я кое-что о нем знаю. Я его несколько часов допрашивал. — Сержант извлек из кармана своего клетчатого драпового пиджака две микрокассеты и положил их на стол. Я тоже закурила.

— Вот послушайте, как все было. Мы с Беккером и Петерсеном торчим в кухне. Полицейская машина только что уехала. И не успела она отчалить вместе с телом, как — что бы вы думали? — Петерсена точно подменили. Он уже сидит прямо, говорит четко, да еще и жестикулирует, будто на сцене! Я просто обалдел! То у него скупая мужская слеза покажется, то голос задрожит, то он бледнеет, то краснеет. Ну, думаю, это уже не допрос, это спектакль!

Марино откинулся на спинку стула и ослабил узел своего знаменитого галстука.

— Смотрю я, значит, на Петерсена, а сам думаю: где я это видел? Уж очень похож он был на Джонни Андретти — я его допрашивал в Нью-Йорке. Тоже, бывало, сидит, весь из себя: костюм шелковый, сигареты импортные — элегантный, черт его подери! До того, паршивец, обаятельный, что невозможно представить, что он больше двадцати человек замочил. А то еще был такой Фил-сутенер — тот колотил своих шлюшек вешалками и двух забил до смерти, а потом лил крокодиловы слезы в своем ресторане, а ресторан-то — только прикрытие для его бизнеса. Так переживал за своих «девочек», бедняга, все меня просил: «Пит, поймайте этого негодяя, это животное. Попробуйте наше кьянти, Пит. Вам понравится». Я к чему клоню: таких, как Петерсен, я уже немало повидал. И попомните мое слово: он нарочно стрелки переводит, как и Андретти, и Фил. Он думает, раз я в Гарварде не учился, так, значит, поведусь на его паршивую комедию. Ха! Не дождется!

Не реагируя на тираду Марино, я вставила кассету в плеер.

Детектив одобрительно кивнул.

— Акт первый, сцена первая. Кухня в доме Петерсенов. Главный герой — Мэтт. Роль — трагическая. Бледный, глаза запали. Он в ударе. Что делаю я? Я смотрю спектакль. Сроду не был в Бостоне и не отличу Гарвард от сортира, но, верите ли, тут прямо-таки воочию увидал всю его гребаную альма-матер.

Марино замолчал, потому что раздался голос Петерсена. Сержант опоздал на несколько секунд включить диктофон, и первая часть фразы оказалась «съедена». Петерсен рассказывал о Гарварде, видимо отвечая на вопрос о том, как они с Лори познакомились. Мне в свое время тоже приходилось проводить допросы, я знала, как это делается, но тут, кажется, чего-то не догоняла. Какая разница, где и когда Петерсен познакомился со своей женой? Какое отношение к убийству имеют обстоятельства развития их романа? Однако внутренний голос подсказывал мне, что это действительно важно.

Марино тщательно взвешивал каждое слово Петерсена, Марино пытался найти хоть какую-то зацепку, хоть какой-то намек на его одержимость или склонность к извращениям, а еще лучше — доказательства того, что Петерсен — психопат.

Я закрыла дверь. Тихий голос на пленке продолжал:

«…я уже несколько раз видел ее в кампусе. Она всегда была отрешенной, держала в руках стопку учебников. И все время куда-то торопилась».

Марино: «Мэтт, а почему вы обратили внимание на Лори? Потому что она блондинка?»

Петерсен: «Конечно нет. То есть не только поэтому… В ней, понимаете ли, было что-то загадочное, что привлекает на расстоянии. Это трудно объяснить. Может быть, все дело в том, что Лори постоянно была одна, постоянно торопилась и не обращала ни на кого внимания. Точно преследовала какую-то только одной ей видимую цель. Она меня заинтриговала».

Марино: «И часто с вами такое случается? Я имею в виду, часто ли вас заинтриговывают на расстоянии привлекательные женщины?»

Петерсен: «Нет. То есть не чаще, чем всех остальных. Но с Лори все было иначе».

Марино: «Ну-ну, продолжайте. Как вы с ней познакомились?»