— Во вторник. Завтра как раз неделя. Примерно в десять, может, в половине одиннадцатого вечера. Поздно, одним словом. Я допоздна работала, заканчивала статью…
Марино смутился.
— Хм, поправьте меня, если я ошибаюсь. Во вторник вы работали в ночную смену, с шести вечера до двух ночи, верно?
— Нет, в прошлый вторник я поменялась дежурством с одним сослуживцем. Я должна была приехать пораньше, чтобы закончить заметку, которую редактор хотел поместить в следующем номере.
— Понятно, — произнес Марино. — Так что с машиной? Когда вы заметили «хвост»?
— Трудно сказать. Где-то через несколько минут после того, как выехала со стоянки. Этот придурок, наверное, ждал меня. Может, раньше уже видел, не знаю. Но он чуть ли не цеплялся за мой задний бампер и фары включил. Я поехала медленнее — думала, он обгонит. Он тоже сбавил скорость. Я поехала быстрее — и он поднажал. Я не могла от него отделаться. Мне не хотелось, чтобы он проследил, где я живу, поэтому я решила поехать в Фарм-Фреш. Но он не отстал. Этот гад, видимо, колесил по району, а может, поджидал меня на ближайшей улице. И дождался-таки, урод, и до дома проводил.
— Вы уверены, что вас преследовала одна и та же машина?
— Это был новый «ягуар» черного цвета. Я абсолютно уверена. Я связалась с дорожным патрулем и сообщила им номер, раз полицейские решили себя не утруждать. Оказалось, что машину взяли напрокат. Я нашла адрес этой конторы. А номер машины у меня записан, если вам интересно.
— Конечно, — отвечал Марино.
Эбби порылась в сумке и извлекла клочок бумаги. Ее руки дрожали.
Марино взглянул на номер и сунул бумажку в карман.
— Итак, что же было дальше? Машина вас преследовала. До самого дома?
— Ну да. Куда ж мне было деваться? Не могла же я всю ночь кататься по улицам. Этот урод видел, где я живу. Я первым делом позвонила в полицию. Думаю, пока я звонила, он уехал — я потом посмотрела в окно, но никакой машины уже не было.
— А раньше вы видели эту машину?
— Не могу сказать. Конечно, мне попадались черные «ягуары». Только откуда мне знать, тот это «ягуар» или нет?
— Вам удалось рассмотреть водителя?
— Нет — было темно, и мне было неудобно оборачиваться. Но я точно помню, что в машине находился один человек — водитель.
— Вы уверены, что это был мужчина?
— Я видела широкие плечи и коротко стриженную голову. Думаю, достаточно, чтобы сделать вывод — машину вел мужчина. Это был кошмар! Выродок сидел очень прямо и сверлил глазами мой затылок. Представляете — темная тень, которая пялится на вас! Он ехал, чуть ли не касаясь моего бампера. Я все рассказала Хенне. Я предупредила ее, чтобы она была осторожнее и следила, не появится ли где черный «ягуар», а если появится, чтобы немедленно звонила в «911». Хенна знала, что творится в городе. Мы с ней обсуждали эти убийства. Господи! В голове не укладывается! Она же знала! Я же говорила ей, что нельзя оставлять окна открытыми! Что надо быть начеку!
— Вы хотите сказать, что ваша сестра обычно оставляла окно незапертым или даже открытым?
Эбби кивнула и вытерла глаза.
— Хенна всегда спала с открытыми окнами. В доме бывает очень жарко. Я все собиралась купить кондиционер, думала установить его к июлю. Да я и дом-то купила незадолго до приезда Хенны. А это было в августе. Дел и так хватало, а тут осень, потом зима… Покупка кондиционера как-то отодвинулась на второй план. Господи! Я ей тысячу раз говорила! Хенна вечно витала в облаках. Она была такая рассеянная! Ей постоянно приходилось обо всем напоминать. Даже о том, что надо пристегивать ремни безопасности. Хенна младше меня. Поэтому она терпеть не могла, когда я начинала учить ее жизни. Мои наставления от нее отскакивали как от стенки горох. А я предупреждала! Я обо всем ей рассказывала — не только об этих убийствах, но и об изнасилованиях, и о грабежах. Она лишь нетерпеливо пожимала плечами. Просто не хотела слушать. Бывало, только начнешь серьезный разговор, как Хенна перебивает: «Ах, Эбби, ты все видишь в черном свете. Давай сменим тему». У меня был револьвер. Я говорила Хенне, чтобы она держала его у кровати, когда меня нет. Но она к нему и не прикасалась. Никогда! Предлагала же научить ее стрелять, купить пистолет для нее — Хенна ни в какую! И чем все закончилось? Моей сестры больше нет! Господи! Какое значение теперь имеют ее привычки, зачем о них рассказывать?
— Огромное значение! Для нас все крайне важно.
— Нет, привычки моей сестры тут ни при чем. Я знаю, за кем охотился маньяк. Он понятия не имел о существовании Хенны! На ее месте должна была быть я!
Повисло молчание.
— Почему вы так решили? — мягко спросил Марино.
— Если тот урод в машине и есть маньяк, то он охотился за мной. Я знаю. Не важно, кто он, важно, что я писала о нем. А заметки-то подписаны моим именем. Он знает, кто я такая.
— Возможно.
— Не возможно, а точно.