Вскрытые вены Латинской Америки

Венесуэла ежедневно производит 3,5 млн. баррелей нефти, приводящих в действие индустриальный механизм капиталистического мира. Однако всевозможные филиалы «Стандард ойл», «Шелл», «Галф» и «Тексако», действующие на венесуэльской земле, не эксплуатируют три пятых территории страны, отданных им в концессию, приберегая их в качестве резерва на будущее, а половина полученной за экспорт выручки не возвращается назад в Венесуэлу. Рекламные брошюры «Креоле петролеум компани» (филиала «Стандард ойл») превозносят филантропические устремления корпорации в Венесуэле примерно в тех же выражениях, как в середине XVIII в. провозглашались человеколюбивые добродетели «Королевской компании Гипускоа»; при этом доходы, выкачиваемые из этой необычайно тучной нефтяной коровы, если соотнести их с вложенным капиталом, можно сравнить лишь с теми, что получали работорговцы, продавая африканских невольников, или корсары, занимаясь откровенным грабежом. Ни одна другая страна мира не производила столько богатств на благо мирового капитализма за столь короткий отрезок времени; из Венесуэлы утекли такие богатства, которые, по расчетам Ранхеля, сравнимы лишь с вывезенными испанцами из Потоси или англичанами из всей Индии. Первый конгресс экономистов Венесуэлы отмечал, что реальные доходы нефтяных корпораций в стране в 1961 г. возросли на 38%, а в 1962 г. — на 48%, хотя боссы этих компаний официально заявляли о прибыли в 15 и 17% /239/ соответственно. Такая огромная разница получается благодаря магическим манипуляциям бухгалтеров, а также жульническим трюкам при переводе капиталов. Вообще надо отметить, что сложнейшая отчетность в нефтяном бизнесе построена таким образом, что, используя многочисленные и параллельные системы подсчета, совсем нетрудно скрывать истинные прибыли, достигаемые за счет разницы между искусственно заниженными ценами на сырую нефть, которые циркулируют от глубин скважин до бензоколонок по трубам одного и того же коммерческого механизма, и искусственно раздутыми ценами при ее продаже, на которые намеренно начисляются огромнейшие суммы на заработную плату, непомерно преувеличенные расходы на рекламу. В любом случае, как показывают далее официальные цифры, в Венесуэле за последнее десятилетие не было роста доходов от новых капиталовложений из-за границы, напротив, доходы эти из года в год сокращаются. Из Венесуэлы ежегодно вывозятся капиталы на сумму более 700 млн. долл., признанные «законными» доходами иностранных вкладчиков. Тем временем себестоимость добычи нефти резко снижается, так как корпорации постоянно занимают в ней все меньше работников. Только с 1959 по 1962 г. количество рабочих, запятых на нефтеприисках, уменьшилось на 10 тыс., сохранили тогда работу только 30 тыс. человек. А уже к концу 1970 г. в этой отрасли было занято только 23 тыс. рабочих и служащих, хотя производство за то же десятилетие существенно возросло.

Из-за усиливающейся безработицы нефтяные поля на озере Маракайбо попали в полосу острого кризиса. Само озеро внешне выглядит как сплошной лес нефтяных вышек. Без конца качающиеся коромысла, венчающие металлические каркасы остроконечных вышек, вот уже полвека порождают величие и нищету Венесуэлы. Рядом с вышками в огне факелов попутного газа сгорает богатство, не принося стране ни цента дохода. Нефтяные насосы можно встретить даже внутри домов, на перекрестках улиц, везде, где в свое время ударили фонтаны нефти. Но сначала они забили на берегах озера: там нефть окрашивает в густой черный цвет мостовые и одежду людей, еду и стетты, даже местные профессионалки в любви носят такие «нефтяные» прозвища, как Труба, Четыре Клапана, Коромысло, Буксир. Цены на одежду и еду здесь много выше, чем далее в Каракасе. Эти не так давно родившиеся /240/ поселки, с первой минуты обреченные на жалкую участь, судорожно радуются каждой минуте своего временного процветания, хорошо понимая, что будущего у них нет. Когда скважины истощаются, люди принимаются лихорадочно бороться за выживание, возможного отныне лишь благодаря чуду; тогда в поселках остаются скелеты домов, черная и маслянистая вода в реке, убившая рыбу и облизывающая безжизненные берега. Из-за массовых увольнений, вызванных быстрой механизацией, беда приходит в города, живущие благодаря тому, что рядом добывают «черное золото». «Здесь словно девятый вал прокатилась нефть, исковеркав наши судьбы», — говорил в 1966 г. один из обитателей Лагунильяс. В Кабимас, бывшем на протяжении полувека центром самого богатого нефтью района Венесуэлы, подарившем благосостояние Каракасу и другим городам капиталистического мира, нет даже канализации. В этом городе, который теперь приходит в запустение, заасфальтированы лишь две улицы.