Вслед за Бурей

— Светлый Ярос! — Лохматый вцепился рукой в свою бороду. — Это что же творится?! Небесные силы! Они же летят…

Острый взор не подвел Адмирала. Многотонный корабль и правда парил над рекой, продолжая подъем. Разум напрочь отказывался принимать это зрелище, но глаза утверждали обратное. Покидая Арней, «Истина» медленно двигалась вверх. Просто сон наяву, причем, из кошмарных. И списать на горячку не выйдет — пить Феликс бросил давно.

Стекая по замшелым бортам, с киля струями лилась вода. Весла частью безвольно свисали вниз лопастями, частью, словно нелепые паучьи лапки, дергались в разные стороны — видно, кто из гребцов не успел еще все осознать. Когг слегка накренился к корме и в какой-то момент, резко изменив курс полета, с ускорением рванул по горизонтали к ближайшему судну союзников.

Обреченная «Воля Даргона» попыталась свернуть, но, как выяснилось, по воздуху когги летают гораздо быстрей, чем плывут по воде. Люди с «Истины», кто еще по какой-то причине не спрыгнул за борт, от удара посыпались с палубы, словно горох из тарелки. Вместе с ними летел такелаж всех мастей, обе мачты, баллиста, снаряды к большой катапульте, что сама удержалась на крепах. Треск рожденный в ударе разнесся по всей акватории. Корабли развалились на части, как будто игрушечные. Волны прыгнули вверх аж на несколько ярдов. Краткий миг — и на месте судов колыхалась огромная куча обломков.

— Мать его… — тихо пробормотал адмирал, потрясенный увиденным. — Это как же так вышло? Не спим же мы, братья?

— Колдовство. Зарбагова сила, Первейший, — дрожащим голосом пробормотал капитан, высказывая общее мнение.

Рулевой, боцман, трое ближайших матросов и оба сигнальщика — все, кто слышал слова брата Феликса, дружно принялись наперебой подтверждать эту здравую мысль. Экипаж на секунду забыл про субординацию, но суровый Эдгар первым взял себя в руки и гаркнул:

— Молчать!

Все немедля притихли, а адмирал уже тряс потрясенного капитана.

— Феликс, мать твою! Прийди в чувства! Я один разглядел серый вихрь, что шел от галеры? Или ты тоже видел?

— Да, Первейший. Там что-то такое тянулось от них прямо к «Истине», — встрепенулся даргонец. — Я уж думал, привиделось. Стало быть, нет.

— Ну тогда продолжаем атаку! Но только по флангам! Центру — отбой! — проревел адмирал, возвращая воинственный вид. — К зарбаговой щепке не лезть. Остальные, похоже, обычные — вон уже тормозят. Видно, все колдовство лишь на той. Боги с нами! Сигнальте, чтоб били по ней катапультами издали.

Дальше все развивалось стремительно. Не успели приказ адмирала передать и ближайшим судам, а проклятый корабль южан уже выловил новую жертву. Подобравшись к союзному строю вплотную, щепка снова явила свое колдовство. От галеры к несчастному коггу протянулся тот самый конический хобот, что уже повидали имперцы из корпуса Сардо.

В этот раз моряки уже знали, что произойдет дальше и немедля попрыгали за борт. Вверх корабль шел медленно, плавно. Очевидно вода тормозила полет, даруя гребцам лишнее время для бегства. Те, крича и толкаясь, выбирались из люков на палубу, а оттуда сыпались в воду. Но на всех этих быстрых секунд не хватило. Киль явил себя взорам, и, закончив на этом подъем, когг рванулся к собрату, идущему слева.

Раздался второй за сегодня чудовищный треск, а зарбагова щепка, стремясь к новым целям, уже забирала правее. За ней по пятам, проникая в солидную брешь, где от строя союзников остались лишь «шлюпки» нарвазцев, шли другие галеры южан. Начиналась охота на мелкую дичь. Одно судно уже взяли на сцеп, и с высокого борта сарийцы посыпались вниз. Понеслась рукопашная.

Двумя днями ранее.

Средь бескрайней степи по прямой, как стрела, и пустынной, как и весь окружающий пейзаж, дороге к востоку летел отряд всадников. Кони мчались еще не на полном пределе, но близко к тому. За немаленькой группой наездников, человек эдак в тридцать, поднимая облако пылевого шлейфа, клубились серые вихри. Было видно, что конные очень торопятся — не иначе погоня висит на хвосте. Но нет. Горизонт, размытый в мареве зноя на западе, оставался девственно чист.

Окажись сейчас рядом случайный прохожий, он бы здраво решил, что отряд сей ведет идиот. До ближайшей деревни отсюда еще полдня ходу, даже если нестись столь стремительно, а подобной нагрузки не сдюжит и свежая лошадь, чего уж тогда говорить про уставших коней. Упадут раньше срока, как пить дать — с лошадьми так нельзя. То ли всадники одурели от летней жары, то ли в логике этой безудержной гонки таится какой-то секрет.

Таковой здесь как раз и имелся. В получасе езды верховых поджидала застава. Для людей там безумная скачка не кончится, но гнать дальше они уже будут других лошадей.