Вслед за Бурей

Там их уже заждались. У самого края обрыва, между машин инженеров, застыли шеренги лучников. За ними взводили свое мощное, но менее дальнобойное оружие арбалетчики — после высадки им надлежало: пробраться вперед и дать залп. Потом шли ряды пикинеров и мечников — эти уже встретят врага на земле. Поднимавшийся за узким пляжем откос, хоть и был невысок, а пойди заберись, если сверху в тебя тычут копьями. Эдакий слоеный пирог, начиненный колючим железом. Подходите, мол, угощайтесь. Только конница расположилась слегка позади. Кавалерия вступит в бой самой последней, если вступит вообще. Случись где прорыв обороны, Летучие мигом примчат и заткнут эту брешь. А могут и Тяжелые навалиться: налетят клином, раздавят, растопчут, скинут обратно в реку. На что только сарийцы рассчитывают…

— Поворачивают!

Стоявшие ближе всех к краю откоса солдаты в недоумении наблюдали за тем, как передние корабли иноверцев неожиданно изменили курс и теперь резко клонятся влево. Не дойдя ярдов триста до берега строй сарийских судов совершил поворот, вновь направившись в сторону города. Флот южан шел колонной по четыре галеры в шеренге. Причем, в первой линии, если смотреть от имперцев, медленно плыли те самые груженные баржи, заинтересовавшие давеча Монка с Ван Мартом. Содержимое трюмов этих гигантских плавучих телег продолжало оставаться загадкой. По осадке-то ясно, что нечто тяжелое, но уж слишком борта высоки: заглянуть не выходит. Впрочем, этот секрет таковым пробыл очень недолго. Не успела еще голова деревянной плавучей змеи показать толком шею, как один из расчетов не выдержал.

Прыгнул вверх получивший свободу рычаг катапульты, и ядро полетело вперед — подвели инженеров нервишки. Камень две-три секунды вычерчивал в небе дугу, а затем шумно плюхнулся в воду. Естественно, этот выстрел не причинил никому никакого вреда. Ну, разве что командиру расчета, чья оплошность балбесу аукнется после сражения. Недолет в сотню ярдов — не тот результат, что потом кто-то спишет на промах. Тут вообще не хрен было стрелять — далеко. Хорошо, хоть другие не подхватили бездумный порыв и не начали палить по чем зря. Вот бы вышла для иноверцев потеха! Бесплатный и безопасный салют в честь бессмертной богини. Впрочем, как выяснилось буквально минутой спустя, салют в честь своей повелительницы все-таки в планы сарийцев входил.

Не успели разгладиться воды Арнея на месте падения камня, как корабли неприятеля разом сбросили скорость. Широкие лопасти весел сначала застыли на месте, тормозя ход судов, а затем неспеша закружились в обратную сторону. Не позволяя течению унести себя дальше, колонна застыла на месте, а галеры-буксиры и вовсе подали назад, чтобы сохранить натяжение тросов. Баржи медленно проползли между своих тягачей и тоже остановились.

Тут же к первой из них подгребло небольшое суденышко, с очень странной надстройкой на палубе. До недавнего времени этот кораблик постоянно держался в центре флотилии, и его необычность не бросалась имперцам в глаза. Сейчас же, когда он все-таки выбрался из-под защиты своих более массивных собратьев, явное отличие этого судна от остальных сразу же приковало к себе тысячи настороженных взглядов.

Там, где у нормальной галеры полагалось быть мачте, палуба чудного кораблика топорщилась высоким помостом. На вершине надстройки стоял один единственный человек в ярко-желтом плаще, державшийся левой рукой за перила оградки. Спрятавшись от взоров противника за бортом баржи, странное судно остановилось, и колдун начал действовать.

Правая рука человека в плаще вытянулась вперед и немного вниз. Серый магический вихрь вырвался из зажатого в пальцах сарийца предмета и умчался куда-то в трюм баржи. Кисть колдуна на секунду застыла, а затем быстро дернулась вверх, извлекая наружу, захваченный «хоботом» камень. То есть даже не камень, а блок: здоровенный обтесанный, ярд на все два в габаритах. Весом явно не меньше коня. Из таких только стены вокруг городов возводить. Видно где-то шла крупная стройка, оттуда и взяли. Те имперцы, кому довелось поучаствовать в памятной битве под Генком, сразу поняли, что сейчас будет.

И верно! Резкий взмах. Серый вихрь на миг пропадает, получивший свободу снаряд мчится к берегу. Угловатая глыба вращается в воздухе, но полет валуна скоротечен. Страшной силы удар тонет в криках солдат. Мощь инерции гонит чудовищный камень вперед сквозь ряды регуляров, все дальше и дальше. Словно тонкие спички ломаются руки и ноги. Со звоном и скрежетом мнутся железные латы, хрустят черепа, льется кровь. Пропахав борозду ярдов в тридцать, блок-убийца насытился смертью и замер. Миновало лишь десять секунд с появления жуткого «хобота», а союзная армия уже потеряла едва ли не сотню солдат. Полоса из убитых и раненых протянулась вглубь строя имперцев от края откоса. Соседи бросились помогать пострадавшим товарищам, а колдун между тем поднимал уже следующий блок.