Вслед за путеводною звездой (сборник)

Чуть морозит февраль.
Тихо падает снег.
Как легко средь такой чистоты!

Исчезает печаль,

О желанной весне,
О природе иной красоты.

Но прикрою глаза –

Вижу речку, луга,
Солнца луч, что раскрасил цветы.

Ветерок-егоза,

Будит лес, облака,
Раздувая костры и мечты…

Завершает февраль

Долгий зимний набег.
В этот год – без большой суеты.

Лариса Токарева 69 г. Тверь

Монастырь

Приготовься разбивать колени:
Пол всё выдержит – богатырь.
Унесут облака сирени
Память лентою в монастырь.

Разлеглось, запечалилось Неро,

Берега в горизонт вросли.
Пылью фресковой дышит вера,
Чудотворцы ее спасли.

Тишина набирает здесь силу.

Закричала бы, но шепчу.
Сонным ладаном кружит кадило:
На коленях стоять хочу!

Пляшут веток сиреневых тени,

Тянет ветер озёрный улов…
Разбиваю свои колени,
В память чьих-то? Своих? Грехов!

«Лети, моих бессонниц стая…»

Лети, моих бессонниц стая,
В Санкт-Петербургские края
И там, дыханье затая,
Глубоким сном вернись обратно,
Чтоб повсеместно, многократно
Мне снилась сторона Тверская.

«Город петровского зодчества…»

Город петровского зодчества,
Каменных мостовых,
Праздного одиночества,
Пристаней вековых.
Вдоль по Дворцовой утренней
Пересеку мосты.
Ведет любопытство путаней
Вдаль, где скамьи пусты.
Всё, перед чем робела я,
Не наводило страх:
И ночь акварельно-белая,
И гривы на каменных львах.
Невские любы владения:
Где столько слов мне взять,
Чтоб передать впечатления
И чувствами их объять?
Невское Ваше высочество,
И к Вам и без вас нельзя!
Здесь – келья для одиночества,
Там – храм и мои друзья.

Ксения Сурская 58 – 163 Пенза – Самара

О мире и войне