Вслед за солнцем

Они тем временем сняли куртки, положили их в автоматически открывшиеся шкафы, расположенные на противоположной стене, достали оттуда два белых шлема, сели в кресла возле пульта с приборами, так его называл бородач, надели их, забрала шлемов закрыли их лица, мальчик был удивлен, – в таких-то штуках ведь ни черта не видно, подумал он. Догадывался, что так нужно для управления. Был уверен, что они сейчас подобно тележке куда-то поедут, уже успел к этому привыкнуть, но все равно чуть волновался. Эд мирно сопел с сухим горячим носом у него на руках. Вдруг кресло бородача щелкнуло, зажужжало, подъехало почти вплотную к пульту, а пульт чуть вырос из пола, выезжая на пневмоподставке, зашипел, навис над ним так, что бородач смог легко дотянутся до любой кнопки не привставая, затем то же повторил напарник. Они коротко и отрывисто обменивались незнакомыми для Рика словами, мальчик видел спинки их кресел да кончики белых шлемов, торчащих из-за сидений. Напарник повернулся вправо, открыл красную коробочку на пульте, щелкнул выключателем, спрятанным под ней. Где-то очень далеко внизу раздался негромкий нарастающий свист, затем заурчало, агенты быстро защелкали тумблерами, к ранее появившимся звукам добавлялись новые, оживали экраны на стенах, на панелях показывались какие-то графики, столбцами пробегали разноцветные цифры, давая необходимую информацию, замелькали огоньки на пульте. В кресле Рика что-то зажужжало, неожиданно из боковых прорезей вышли серые ремни, мягко зафиксировали его с Эдом, не сильно, так, что можно было шевелиться. Из недр где-то очень глубоко родился низкий, громкий, монотонный гул, он будто пульсировал, нарастал, стал главным, заглушая остальные, Рик ощутил вибрацию. Над тумбой зажегся большой экран, но он ничего не показывал, оставался темным, только по краям сверху вниз пробегали зеленые цифры. Бородач хлопнул напарника по плечу, тот в ответ кивнул, главный взялся за маленький синий рычажок, расположенный слева, плавно отодвинул его от себя до упора.

Звук внизу взорвался, стал очень громкий, громоподобным, ощутимо усилилась вибрация, появилась тряска, Рик очень испугался. Кресло под ним дернулось мальчик понял, что они медленно поднимаются вверх. Страх сковал его, агенты продолжали свою работу, непрерывно что-то делая на пульте. Тряска усилилась, большой экран сверху начал показывать, появились верхушки деревьев, они быстро ушли вниз, внизу лес, холмы до горизонта, земля вышла из поля зрения, на экране приближались облака, еще секунда, они коснулись их нижней кромки, экран окутал белый туман, мальчик так боялся, что потерял способность мыслить, просто смотрел, туман ушел вниз, вверху почти в черном небе засияло солнце. Скорость нарастала, гул стал плавнее, равномернее, ритмично пульсировал, очень сильно ощущалась вибрация, они уносились ввысь к Титану.

Солнце изредка пробивалось сквозь почти плотную пелену облаков, день выдался холодным, сырым, одежда не успела просохнуть после ночевки. Жутко болела рука, ночью Тони бредил, почти не спал, не мог прогнать навязчивые кошмары, легче стало только к утру. Он ослаб, ноги заплетались, накатилась апатия, про себя благодарил смердящего урода за то, что он вправил кость, перевязал своей волшебной штукой рану, она не кровила, и как он чувствовал не нарывала. Его напарники ныли, уговаривая вернутся в город, но он не мог бросить поиски, надежда и жадность все еще толкали его вперед.

Они давно потеряли след гадкого мальца, но как казалось Тони, в отличие от его подчиненных, они шли в правильном направлении, шастали по лесу нарезая круги, его коробка молчала, не показывала точку, где находится гаденыш. Наконец набрели на невысокий холм, взобрались на него, чтобы осмотреться с высока, решили сделать привал, на вершине оказалась сухая обдуваемая ветром проплешина, прекрасно подходящее место, чтобы обсохнуть, с удовольствием опустились на плоские, слегка теплые камни, молчали, чтобы что-то говорить сил не осталось. Тони с удовольствием закрыл глаза, боль откатилась куда-то за рамки, за барьер, ее стало почти не слышно.

– Эх, жалко выпивки нет! – Неожиданно бросил реплику Генри. Тони отвлекся, посмотрел на него, решил оборвать нытье.