— Не надо, сэнсэй. Пожалуйста. Это разгневает ее еще больше. И неизвестно на ком сорвется… А если на сыне? Давайте не будем провоцировать. Спустила пар — и ладно. Я не в обиде. Сама виновата.
— Не стоит давать мне указаний, Катя. Промолчу сейчас — дам претендент. Другие в группе последуют ее примеру. А ты не лезь не в свое дело.
— Извините, Сергей Иванович.
— Лучше обдумай собственные промахи. Тебе следовало сконцентрироваться на броске и рассчитать угол ее падения.
— Упустила время, — объяснила я, вздохнув, — Задумалась…
— Заметил. На тренировке очищай голову от лишних мыслей. На татами концентрация должна быть на максимуме. Только так можно достигнуть успеха. За занятие ставлю неуд… У тебя что-то случилось?
— Нет. Всё в порядке.
— Тогда о чем постоянно раздумываешь?
— О лишнем, — вздохнула я.
— Ладно. Расспросами давить не буду. Иди домой. Тренировка окончена.
— Спасибо, — поблагодарила я тренера и, сделав над собой усилие, поднялась со скамейки. Ноги всё еще гудели, но уже не так сильно, и я чувствовала себя вполне терпимо для грядущего подвига: добраться до общаги.
А сейчас путь мой лежал в раздевалку. Я добрела до своего шкафчика и принялась стягивать с себя промокшее кимоно. Про себя я называла айкидоги именно так, хоть и звучало это не совсем верно.
«По-обывательски», — заявил сэнсэй, услышав, как я назвала костюм для тренировок на своей первой летней тренировке.
Вяло поразмыслив, стоит ли принять душ, я решила, что без него все же не обойтись. Поэтому прихватила запасное полотенце и направилась в душевую. Волосы мочить не стала, спрятав их под резиновую шапочку, поэтому с процедурой управилась быстро и минут через десять была снова у своего шкафчика. Натянула на себя футболку с джинсами, выудила из его недр свитер и направилась в холл спортивного комплекса. Вплыла в него на чуть ватных ногах и устало плюхнулась в одно из кресел. Прикрыла глаза, откинулась спиной на его спинку и задумалась:
«Как бы раздобыть сил, чтобы добрести до общаги? Посижу чуть-чуть… Надо бы кофе выпить…»
— Сидишь?
Я разлепила веки и уперлась усталым взглядом в Татьяну.
— Сижу… Тело ноет.
— Немудрено, — вздохнула она.
— Что случилось, Тань? Почему ты такая?
Она снова вздохнула и «приземлилась» в соседнее с моим кресло.
— Какая «такая»?
— Словно на пределе, — негромко предположила я.
— Вот умеешь ты слово подобрать. Прям в точку!
— Так что случилось? Не расскажешь?
— Представляешь, этот урод затребовал компенсацию моральную! Типа у него ущерб! Будто это я его в подворотне подловила, а не он меня!
— За перелом компенсацию?
— Ага, за свою битую культяпку. И моральные страдашки по этому поводу. А это, на секундочку, та культяпка, которой он по мне в той подворотне шарился! Эх… Мой адвокат мямлит, что у того есть все шансы срубить с меня бабла за эту чертову компенсацию! Вот скажи мне, где справедливость?! Нет ее в этом мире!
— На первый взгляд вроде нет. Получается, я сегодня за того урода пострадала, — заметила я и усмехнулась.
— Ты просто под горячую руку попалась… Прости.
— Прощаю. И спасибо за урок. Вот видишь, справедливость все-таки есть! Ты же прощения попросила — значит я получила моральную компенсацию. Вопрос улажен.
— По твоей «битой» логике я должна и ему ее заплатить что ли?
— Я не юрист, Тань, но думаю, что нет. Он напал на тебя и вынудил защищаться — значит сам спровоцировал этот свой ущерб. А за его сломанную руку ты уже срок условно отбываешь. Как за превышение… А если подать встречный иск? Также о компенсации морального вреда.
— А что, так можно? Обсуждена же я. По итогу он типа потерпевший, прикинь!
— Ты с адвокатом это обговори.
— Да не будет он заморачиваться!
— Тогда лучше его сменить и подать на пересмотр дела.
— Эх и наивная ты, Кать!
— Почему?
— Потому что этот мне бесплатно достался. Государство постаралось. И пересмотром заморачиваться он не будет. Уже отказался, хоть слухи ходят, что у «потерпевшего» простой вывих и никакого перелома нет. Вернее есть, но только на бумаге.
— Вот и нужно другого адвоката нанять. И выяснить.
— Чтобы другого самой нанять — деньги нужны. А где мне их взять? Я мать-одиночка, правильная ты наша! Ладно, поживем — увидим.
— Все будет хорошо, Тань.
— Хорошо? Уже зашибись, как отпадно! Дальше — только круче, да? Оптимистка ты у нас! Таким, как ты легко быть оптимистом.
— Каким «таким, как я»?
— Тем, кто с серебряной ложечкой во рту родился.
— Прости уж, но я не выбирала, с какой родиться… — ответила я, не скрывая раздражения.
— Ух ты! У салаки зубки прорезаются! В пиранью превращаешься что ль? Хотя… права, да. Мы этого не выбираем.
— А давай я с дедушкой поговорю? Раз уж родилась в семье со связями… Ты же это имела в виду?
— Это, это…
— Так ты не против? Если поговорю?
— И дед твой бегом за меня впишется, ага! Вот прям заняться ему больше нечем! Да он и не адвокат, как я слышала.
— Не адвокат, да. Но наверняка у него есть кто на примете…
— Даже если есть, нанять его я все равно не смогу.