Всматриваясь в пропасть

– Ладно. Только сначала такое предложение. Я заметила, как вы пялились на мою бутылку в кухне. Там немного осталось. Не хлопнем для разогрева? А то я в одиночестве и алкоголичкой могу стать.

– Вообще-то нет… Хотя неси. Мне символически. Себе именно для разогрева. Опять же я всегда готов к спасению человека от угрозы одинокого алкоголизма.

Стелла принесла бутылку, два почти чистых стакана. Земцов отмерил себе примерно два глотка, остальное вылил Стелле. Ей похорошело мгновенно, это была та доза, которой как раз не хватало для малой толики ликования. Тем более ее инструменты для связи с человечеством вновь с ней. Жизнь налаживается.

– Так приступим? – уточнил Земцов. – Предупреждаю, работаем под запись, чтобы никаких обвинений в провокации. Мне нужно продуманное, сознательное сотрудничество.

– Сильно нужно? – насмешливо спросила уже веселая Стелла.

– Мне в рамках рабочей целесообразности, – серьезно ответил он. – Для вас, Серафима, это единственная возможность доказать свою непричастность к нападению на Ермилова.

– Так я же вроде…

– Именно что «вроде». Да, вы были несколько отвлечены в тот период, но вы, без всякого сомнения, – мастер параллельных площадок. А сейчас ваше добросовестное сотрудничество со следствием может помочь нам выйти на других подозреваемых. Сразу скажу, мы опрашиваем практически всех, кто имел отношение к Алексею Ермилову и знал о том, что он опекает семейство Сикорских. А интересует нас круг людей, который мог обладать такой информацией от разных источников. К примеру, от вас.

– Я, кажется, сто раз говорила, что видела этого чувака два или три раза. Он смотрел на меня, как на засохшее дерьмо, и, конечно, настраивал против меня Игоря. Но это все. В последнее время я про него и думать забыла.

– Так мы уже говорим не о вас. Успокойтесь, мне нужно, чтобы вы смогли вспомнить других людей и мельчайшие детали разных контактов.

– Это как? Про что?

– Объясняю. Я сказал, что взглянул на пару ваших стримов. Но мои ребята изучили все, включая комментарии к ним. И они действительно не нашли в них прямых упоминаний о Ермилове. Только в одном месте, где вы говорите о предательстве Игоря Сикорского, на которое его толкнул один подлый друг. Нам понятно, кого вы имели в виду, но для ваших зрителей личность не была раскрыта. Вопрос в следующем. Нам известно, что вы знакомы в реале со многими своими подписчиками, даже иногда совместно проводили досуг в одном заведении. Вместе веселились, выпивали. А теперь вспомните не торопясь: вы кому-то в личном контакте рассказывали о Ермилове и вашей ситуации с ребенком? Сначала общий ответ, пожалуйста: такие эпизоды могли быть?

– Да, кажется, – проговорила Стелла. – Я, конечно, с кем-то делилась тем, как все эти мерзавцы украли Ваньку. И могла говорить про Ермилова.

– Тогда работаем. Напрягаемся. Вспоминаем, составляем список. Если можно, с короткой характеристикой. Вы ведь что-то знаете о людях, которых выбирали для личного общения.

– Конечно. Я инфу хватаю на лету.

– Отлично. Мы потом все проверим по профилям. Итак, для записи: это список людей, которым Серафима Ивановна Петруничева в личной беседе сообщила имя, фамилию, место работы Алексея Ермилова, а также факт его связи с семейством Сикорских.

Список получился довольно скромным. Стелла сказала правду: она придирчиво отбирала людей для личного общения и помнила всю доступную информацию о каждом.

– Я могу сегодня людям сказать, что вы будете рыть среди них? – деловым тоном спросила Стелла, когда они закончили.

– Попрошу пока воздержаться, – доверительно произнес Слава. – У вас еще будет немало поводов для сенсационных сообщений. Но! Только по согласованию со мной. В этом смысле я сейчас становлюсь вашим источником и соавтором. Как вам такое?

– Да легко, – хохотнула Стелла. – Я как раз всю ночь думала, что можно людям рассказать, а что не стоит. А тут выясняется, что мне теперь и думать не надо. Повторяй, Стелла Стар, то, что начальник велел. Прям цифровой концлагерь, или как это у вас называется…

– Я так понял, что вы уже нашли интонацию напряженного драматизма. Все получится. Тогда прощаемся. Одно условие: связь в любой ситуации и в какое угодно время суток. Мейл, айфон, ваш новый мобильный телефон, номер которого у нас есть.

– Елки, сплошные ноль-ноль семерки вокруг меня. А можно попросить одну вещь?

– Озвучьте, пожалуйста.

– Не дадите телефон частного сыщика, который был тогда на моем допросе?

Земцов, кажется, немного опешил. Затем уточнил:

– Не сложно назвать причину такой просьбы?

– Не сложно. Не потому, что он клевый блондин. Мне для дела. Феликса нужно найти до вас и без вас. Я бы даже заплатила. Вы это не записываете?

– Нет, конечно. Запись у меня только после предупреждения. Даже не знаю, надо, наверное, сначала согласовать с Кольцовым… А вообще – пишите. Дело, в общем, общее. И этот Феликс-многостаночник тоже может попасть в список по делу Ермилова. А почему нет? Вы, кстати, ему рассказывали о ситуации со своим сыном, о его усыновлении Сикорскими?