Вспять: Хроника перевернувшегося времени

В ванной все по высшему разряду, будто и не Придонск, а заграница — научились. Стильная керамика на полу и на стенах, ручки душа латунные, под старину, белые большие полотенца, два халата на вешалке, душистый гель в пакетиках. Но почему подташнивает от всего этого? А потому, быть может, что в ту среду, настоящую среду, Анастасия оказалась здесь впервые и ей все было интересно уже из-за своей новизны. И стены, и ручки, и гель с приятным запахом. Все казалось важным, немножко роскошным (Анастасия это любила), она, помнится, надорвала пакетик с гелем и обрадовалась, что он зеленый — один из ее любимых цветов, зеленый с прожилками жемчужного цвета, вылила на ладонь, полюбовалась малахитовой лужицей и провела по коже, ощущая двойную гладкость — кожи и геля. А теперь все кажется подержанным, уже использованным — и ощущения тоже словно подержанные. Анастасия разорвала пакетик. С чего она взяла, что этот густой и приторный запах приятен? Чем ей понравился этот химический оттенок зеленого с этими отвратительными прожилками? Анастасия брезгливо, двумя пальцами, бросила пакетик в пластиковое ведерко, что стояло в углу. Не попала — пакетик плякнулся об пол с живым звуком, как мутировавшая до неузнаваемости лягушка, потекла жидкость, похожая на зеленую кровь чудовищ из фильмов ужасов.

Тут Анастасию стошнило уже по-настоящему.

Анатолий ждал ее, раскинувшись, как идеальная фигура на рисунке Леонардо да Винчи. Анастасия хорошо помнила этот рисунок, где у человека как бы четыре руки и четыре ноги в разных положениях. А ведь так оно и есть — Анатолий лежит одновременно и сегодняшний, и тот, из прошедшей среды. То есть их, Анатолиев сегодняшнего и тогдашнего, как бы двое. От этого с ума сойдешь.

Анатолий с ума не сходил. Пока Анастасия была в душе, он успел опять любовно проголодаться. Он смотрел на нее, вышедшую из ванной в халате, белую, как ангел, и радовался за себя, что стал владельцем этой красоты, и представлял зависть тех, кому повезло бы увидеть, как Анатолий обладает Анастасией. Нет, в самом деле, подумал Анатолий, люди в своем прогрессе отношений наверняка дойдут до того, что отбросят ложный стыд и будут заниматься тем, что им приятно, на глазах у всех. Нравится же нам ехать на красивой машине и ловить завистливые взгляды? Вот и любовью с красивой женщиной почему не заняться на глазах у вздыхающих мужчин? Это повышает самооценку, стимулирует…

Он лежал с закрытыми глазами. Так было в прошлый раз: закрыл глаза, лежал, ждал, а потом губы Анастасии прикоснулись к телу, будто ласковым током ожгло…

Услышал какие-то звуки, открыл глаза.

Анастасия одевалась.

— В чем дело?

— Не знаю.

— Ты меня не разлюбила, случайно? — спросил Анатолий иронично.

— Нет.

— А в чем дело?

— Не знаю. Как-то все неправильно. Будто все заранее уже известно.

— Ну и что? Женщины обычно любят стабильность. А нам эта стабильность как минимум на месяц обеспечена, если время не повернется.

На месяц? Почему на месяц? — удивилась Анастасия. А, ну да, месяц назад они впервые сблизились. Вот что он считает стабильностью и, возможно, самым главным. Для нее же главное началось раньше — месяца три назад, когда почувствовала, что хочет быть с этим человеком. Но не бросилась сразу к нему, пожила с этим чувством ожидания и терпения, предвкушения и сомнений, которые иногда искусственно в себе вызывала… Теперь этого ничего не будет.

— Мне надо подумать, — сказала Анастасия.

— О чем?

— Не знаю. Обо всем. Я поеду домой.

— Сейчас? У тебя машины нет. Я могу тебя отвезти, конечно, но — смысл? Объясни.

— Вызову такси. Или позвоню отцу, у него в Придонске резервная машина всегда наготове, шофер исполнительный, вежливый. Не удерживай меня, пожалуйста.

В очередной раз всплыли в памяти Анатолия строки замечательных и действенных американских лекций. Например: «Если ты видишь, что человек хочет настоять на своем и сам при этом не понимает причин своего упорства — в силу особенностей характера или из-за элементарного желания одержать верх, позволь ему сделать это, но покажи, что его победа раздавила тебя. Дальнейшее зависит от степени милосердия партнера. Если оно недостаточно, прибегни к другим способам».

Степень милосердия Анастасии Анатолий считал высокой.

И, не прибегая к другим способам, печально сказал:

— Хорошо. Если хочешь, мы совсем не будем видеться.

— Это невозможно, — сказала Анастасия. — Завтра, то есть вчера, мы опять будем вместе. Даже если я буду все время уходить, я буду возвращаться.

— Ты хочешь все время уходить? Это твое право. Я никогда не покушался на свободу другого человека.

Анастасия села на край постели. Ей было жаль огорченного Анатолия. И она как-то сразу устала. Представила дорогу до Рупьевска — ночью, в темноте. Свет фар выхватывает только то, что близко, все остальное невидимо и почему-то кажется опасным. Никогда не любила ездить ночью. И Анастасия прилегла, уткнувшись лицом в подушку. Рука Анатолия погладила ее волосы. А потом он сильно придвинул ее к себе, крепко обнял.