Поттер, нахмурив брови, возвращается к разглядыванию Малфоя. Взгляд цепляется за ряды белёсых шрамов на шее, из-за чего вилка чуть ли не гнётся в руке, скользит выше и натыкается на ответное пристальное внимание серых настороженных глаз. Гарри вздрагивает, и видение рассеивается: слизеринец по-прежнему безучастно ковыряется десертной ложечкой в пудинге, не оборачиваясь к нему.
— Позволишь? — Парвати дотрагивается до его локтя, выдёргивая из раздумий, и указывает кивком на чашку с недопитым чаем. — Я могу тебе погадать.
Гарри безразлично пожимает плечами и двигает чашку ближе к девушке. Она смотрит на него изучающе, будто прикидывая его умственные способности.
— Ты должен допить.
Гарри вновь пожимает плечами и выполняет указание; Парвати поворачивает чашку трижды по часовой стрелке и ставит вверх дном на блюдце, чтобы заварка составила узор на стенках.
Спустя несколько минут она берёт чашку в руки и принимается расшифровывать знамение. Наконец, медленно выдохнув, она несмело поднимает глаза на Поттера. В них паутиной застыл зыбкий страх.
— Остерегайся дрозда.
По неизвестно когда успевшей собраться вокруг них небольшой толпе волной прокатываются перешёптывания.
Вестник смерти.
Гермиона тут же шикает на них, разгоняя в разные стороны, как стайку воробьёв, а Рон хватает злополучную чашку и вертит её, силясь понять, где тут можно разглядеть хоть что-нибудь, отдалённо напоминающее зверьё.
***
Всплеск. Хвост игриво шлёпает по воде. Холодные руки забираются под насыщенную влагой одежду, скользят по бокам, пересчитывая рёбра, и останавливаются в уютных ямках на пояснице. Гарри очерчивает пальцами острую линию нижней челюсти, пробегается кончиками по сверкающе-молочным созвездиям крохотных чешуек, проводит подушечками по капризным губам, дрогнувшим в лёгкой полуулыбке. Встречается с озорным взглядом сияющих серых глаз.
***
Тяжело дыша, Поттер резко садится на кровати. В комнате висит сонная дымка; через запотевшие от ночной сырости окна просачивается холод и кусает за пятки, тогда кто-то ворочается под одеялом. Постель Малфоя стоит разворошённая и пустая, словно покинутое гнездо, простыня комом сбита у изножья, а подушка наполовину сползла на пол.
Повинуясь какому-то сумасшедшему порыву, Гарри суетливо одевается, на цыпочках крадётся по спальне и дальше по коридорам — к выходу из замка. Спустившись со ступеней главного крыльца, он направляется к Чёрному озеру.
Шёпот листьев. Шелест волн. Шорох мантии, неровно отброшенной на кроссовки. Шуршание гальки под босыми ногами. Запах лунного света и немножко — тины. Всплеск в воде.
Он, такой же прекрасный и завораживающий, как в снах, глядит, высунув голову из воды. Серебристые блики отражаются в капельках на коже, играют на полупрозрачных чешуйках на щеках, запутываются в волосах и пляшут бешеными искорками в глазах.
— Гарри…
Эхо вторит на тысячи голосов в ночи: «Гарри… Гарри… Гарри…»
Ноги сами начинают движение, стремясь к нему, руки протягиваются, ухватываясь за влажные холодные пальцы;
он привлекает к себе — ближе,
придвигается сам — теснее,
наклоняется к лицу, останавливаясь на мизерном расстоянии, будто оставляя пути к отступлению. Гарри прерывисто выдыхает и прикрывает глаза, чувствует дыхание на своих губах…
Всплеск.
Крик, утонувший в толще воды.
Разбуженный дрозд слетает с ветки тиса на плакучую иву.
Тишина.
Комментарий к
Полная версия стихотворения:
Не слушай голос ты зовущий,
В ночи у озера поющий,
Что сладким ручейком журчит,
И ждёт, и манит, и велит
Из замка выйти;
По дороге
Пойдёшь ты, не жалея ноги.
Ты, не послушавшись небес,
С кровати ночью поздней слез.
Не перекладывай вины —
Ты сам творец своей беды.
И вот теперь,
Не вняв дрозду,
Один отправился ко дну.
Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев
Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное