Читаем Всплеск (СИ) полностью

Поттер, нахмурив брови, возвращается к разглядыванию Малфоя. Взгляд цепляется за ряды белёсых шрамов на шее, из-за чего вилка чуть ли не гнётся в руке, скользит выше и натыкается на ответное пристальное внимание серых настороженных глаз. Гарри вздрагивает, и видение рассеивается: слизеринец по-прежнему безучастно ковыряется десертной ложечкой в пудинге, не оборачиваясь к нему.

— Позволишь? — Парвати дотрагивается до его локтя, выдёргивая из раздумий, и указывает кивком на чашку с недопитым чаем. — Я могу тебе погадать.

Гарри безразлично пожимает плечами и двигает чашку ближе к девушке. Она смотрит на него изучающе, будто прикидывая его умственные способности.

— Ты должен допить.

Гарри вновь пожимает плечами и выполняет указание; Парвати поворачивает чашку трижды по часовой стрелке и ставит вверх дном на блюдце, чтобы заварка составила узор на стенках.

Спустя несколько минут она берёт чашку в руки и принимается расшифровывать знамение. Наконец, медленно выдохнув, она несмело поднимает глаза на Поттера. В них паутиной застыл зыбкий страх.

— Остерегайся дрозда.

По неизвестно когда успевшей собраться вокруг них небольшой толпе волной прокатываются перешёптывания.

Вестник смерти.

Гермиона тут же шикает на них, разгоняя в разные стороны, как стайку воробьёв, а Рон хватает злополучную чашку и вертит её, силясь понять, где тут можно разглядеть хоть что-нибудь, отдалённо напоминающее зверьё.

***

Всплеск. Хвост игриво шлёпает по воде. Холодные руки забираются под насыщенную влагой одежду, скользят по бокам, пересчитывая рёбра, и останавливаются в уютных ямках на пояснице. Гарри очерчивает пальцами острую линию нижней челюсти, пробегается кончиками по сверкающе-молочным созвездиям крохотных чешуек, проводит подушечками по капризным губам, дрогнувшим в лёгкой полуулыбке. Встречается с озорным взглядом сияющих серых глаз.

***

Тяжело дыша, Поттер резко садится на кровати. В комнате висит сонная дымка; через запотевшие от ночной сырости окна просачивается холод и кусает за пятки, тогда кто-то ворочается под одеялом. Постель Малфоя стоит разворошённая и пустая, словно покинутое гнездо, простыня комом сбита у изножья, а подушка наполовину сползла на пол.

Повинуясь какому-то сумасшедшему порыву, Гарри суетливо одевается, на цыпочках крадётся по спальне и дальше по коридорам — к выходу из замка. Спустившись со ступеней главного крыльца, он направляется к Чёрному озеру.

Шёпот листьев. Шелест волн. Шорох мантии, неровно отброшенной на кроссовки. Шуршание гальки под босыми ногами. Запах лунного света и немножко — тины. Всплеск в воде.

Он, такой же прекрасный и завораживающий, как в снах, глядит, высунув голову из воды. Серебристые блики отражаются в капельках на коже, играют на полупрозрачных чешуйках на щеках, запутываются в волосах и пляшут бешеными искорками в глазах.

— Гарри…

Эхо вторит на тысячи голосов в ночи: «Гарри… Гарри… Гарри…»

Ноги сами начинают движение, стремясь к нему, руки протягиваются, ухватываясь за влажные холодные пальцы;

он привлекает к себе — ближе,

придвигается сам — теснее,

наклоняется к лицу, останавливаясь на мизерном расстоянии, будто оставляя пути к отступлению. Гарри прерывисто выдыхает и прикрывает глаза, чувствует дыхание на своих губах…

Всплеск.

Крик, утонувший в толще воды.

Разбуженный дрозд слетает с ветки тиса на плакучую иву.

Тишина.

Комментарий к

Полная версия стихотворения:

Не слушай голос ты зовущий,

В ночи у озера поющий,

Что сладким ручейком журчит,

И ждёт, и манит, и велит

Из замка выйти;

По дороге

Пойдёшь ты, не жалея ноги.

Ты, не послушавшись небес,

С кровати ночью поздней слез.

Не перекладывай вины —

Ты сам творец своей беды.

И вот теперь,

Не вняв дрозду,

Один отправился ко дну.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное