Всполох

А кряжистый, довольно похохатывая, распахнул дверь тамбура и протолкнул вперед себя Глеба. Двери лифта распахнулись.

— Ну что, ты на слет, или еще куда зайти вначале хотел?

Глеб не успел ничего ответить, как кряжистый нажал на кнопку и лифт плавно поехал вверх. Кнопок было всего три — белая, черная и клетчатая, словно шахматная доска. Поскольку попутчик нажал на клетчатую, Глеб торопливо стукнул по черной кнопке и смущенно улыбнулся.

— Ну-ну, — пробасил кряжистый.

В этот момент лифт остановился и, мгновение помедлив, Глеб выскочил из кабины, пробормотав на прощанье: «Увидимся»…

Место, в которое он попал, совершенно не походило на знакомый бизнес-центр. Вместо коридора, расходящегося от лифтов в две стороны, перед ним был вытянутый полукруглый зал со множеством дверей. Почти все они были закрыты, лишь слева через распахнутые двойные дверцы была видна большая комната, уставленная столами и стульями, как в студенческой аудитории. Там никого не было. Глеб с тоской оглядел многочисленные двери. Куда могла пойти девушка? Если она вообще вышла на этом этаже.

Одна из дверей вдруг резко распахнулась и из нее шумно начали выходить люди в легких черных накидках поверх одежды. Громко хохоча, и похлопывая друг друга по плечам, выходящие разделились на две группы. Одна, поменьше, двинулась прямо на Глеба, а вторая пересекла зал и начала всасываться в распахнутую дверь.

— Туда она пошла, туда! — махнул рукой в дальний конец комнаты один из подошедших, долговязый парень с длинными соломенными волосами, забранными в хвост, перетянутый черной бархатной резинкой. Подмигнув Глебу, он хихикнул.

— Эээто любооовь, — ободряюще хлопнув растерянного Глеба по плечу, пропел невысокий толстячок.

— Прекрати, Камилл, это не смешно, — осадила его хрупкая девушка. — Видишь, человек уже пятнами пошел. У тебя, что-ли никогда нюх не терялся и сенсор не клинил?

— У меня, дорогая Ирочка, никогда не клинит, потому что чужд…

Молодежь ввалилась в лифт, дверцы закрылись и чего чужд толстяк Глеб так и не услышал.

«О чем и о ком они говорили? — подумал он. — Не мне же они подсказывали, куда ушла незнакомка в развевающемся сарафане»…

Голова еще была занята этими размышлениями, а ноги уже сами несли туда, куда указал блондин. Однако, открыв дверь, над которой золотыми буквами значилось «Образовательный сектор», Глеб с разочарованием увидел уходящий в бесконечность коридор. И где тут искать незнакомку? Вламываться во все офисы подряд?

Таблички на дверях мало чем могли помочь, ибо надписи на них мало походили на названия фирм. В самом начале коридора, напротив друг друга были комнаты с указанием: «ШИК. Консультации для неопределившихся» и «РОВ. Консультации для неопределившихся». За дверьми с ШИКом было тихо, а за противоположной дверью кто-то разговаривал, но голоса были мужскими и Глеб, немного помедлив, пошел дальше.

За дверьми с табличкой «ШОВ. Работа с Учителями» кто-то скребся, а за «ШОВ. HR» раздавался хохот. Глеб прошел еще мимо нескольких дверей, нигде не задерживаясь. Интуиция говорила ему, что заглядывать в них бессмысленно.

Взгляд выхватил очередную табличку: «Олбол. Интеллектуальная секция». На косяке большим ржавым гвоздем была прибита бумажка: «Мускулистам — в следующую дверь».

Глеб непроизвольно хмыкнул. И в эту минуту дверь напротив распахнулась и в лучах бьющего из окна солнца обрисовался силуэт гигантской летучей мыши.

— Молодой человек, Полина случайно вас зацепила. В последнее время она слишком небрежна…

Летучая мышь, говорящая глубоким басом, отступила назад, в комнату. Дверь начала закрываться. И только тут до Глеба дошло, что перед ним была не летучая мышь, а мужчина в развивающейся черной накидке.

— Погодите… Э…

Ухватившись за ручку, Глеб потянул дверь на себя. Человек в накидке долю секунды пытался сопротивляться, затем неожиданно выпустил ручку и дверь распахнулась, больно ударив Глеба по лбу.

— Иди, сама с ним разбирайся, — проворчал бас.

— Федот Феликсович вам все сказал, — послышался девичий голос. — Я приношу вам свои извинения.

Потирая лоб над бровью, Глеб вошел в комнату. Заставленная двумя огромными диванами и множеством кресел, она не казалась тесной. Он сразу узнал девушку, несмотря на то, что красное платье теперь прикрывала такая же черная шелковая накидка, какие он уже видел на людях перед лифтом. Обхватив коленки руками, девушка сидела в широком кресле и глаза у нее были покрасневшими, словно она недавно плакала.

— Э… я принимаю… извинения… Но…

— Да, ладно, с каждым бывает, — хмуро мотнула головой девушка.

Копна каштановых волос взметнулась и Глебу показалось, что они вдруг стали золотыми. В следующее мгновенье он понял, что это просто обман зрения, во всем виновато солнце, которое заливало комнату. После полутемного коридора оно было слишком ярким.

— Молодой человек, извините пожалуйста, а вы откуда? — внезапно спросил бал.

Увлекшись девушкой, Глеб совершенно забыл о существовании типа, которого он принял за летучую мышь. И теперь пытался сообразить, что именно лучше ответить на вопрос. «Из Тольятти», как он сказал внизу?