Из старых книг: «Благодаря меньшим размерам домов, очень выигрывали старинные памятники Москвы, не затертые кирпичными стенами, видимые издалека и не кажущиеся по своим размерам игрушками или архитектурными моделями. Многие церкви, кремлевские башни, Иван Великий, храм Христа Спасителя, Сухаревская башня господствовали над городом, были видны из многих мест».
Дав ей имя Сухарева, Петр увековечил память о полковнике стрелецкого полка Лаврентии Сухареве, сохранившем во время бунта стрельцов верность юному царю. Предупрежденный Сухаревым о смертельной опасности, Петр успел скрыться под защиту троице-сергиевых стен.
Петр первым из русских государственных деятелей глубоко постиг значение морей, а следовательно, и флота для России. Он говорил: «Если страна имеет армию, она имеет одну руку, а если имеет флот, она имеет две руки». В Сухаревой башне разместилась первая навигацкая школа, во главе которой был поставлен знаменитый Яков Брюс, которого московский народ за великую ученость считал магом и чародеем. Познания Брюса были обширны: он наблюдал с верхотуры Сухаревой башни за движением небесных светил, возглавлял Берг- и Мануфактур-коллегии, никто не мог поспорить с ним в знании артиллерийского дела, пушки Брюса сказали свое решающее слово в Полтавской битве; возглавив печатное дело, он составил первый гражданский календарь, под его надзором овладевало сухопутное российское юношество мореходной наукой. Палаты Брюса находились поблизости, в начале 1-й Мещанской улицы.
Архитектор-художник П. Рагулин писал: «Сухарева башня сыграла огромную роль в укреплении военной и экономической мощи России. Первые пятьсот семнадцать человек разных специальностей из закончивших школу были направлены Петром на Неву, на Балтийское море с Кронштадтом, который во время войны отражал нападение шведского флота. Именем Алексея Чирикова, выходца из этой навигацкой школы, названы остров в заливе Аляска и мыс на острове Атту в Тихом океане. Его экспедицией были открыты берега Америки».
С 1828 года, с подводом Мытищинского водопровода, Сухарева башня стала водонапорной. Она поила город «сладкой» мытищинской водой, которую москвичи предпочитали рублевской.
В более позднее время Сухарева башня прославилась и другим: возле нее раскинулся обширный Сухаревский торг. Вот как описывает дореволюционную Сухаревку бытописатель старой Москвы Г. Василич:
«На Сухаревке функционирует масса профессий, дающих красочную картину московского быта. Очень оригинальны торговцы готового платья вразнос. Обычно торгуют или брюками, или фуражками. Нагрузившись большой партией товара, ходячий „магазин готового платья“ расхаживает по всей площади, захаживая в чайные, пивные и трактиры. Примерка, если она требуется, совершается тут же, где-нибудь в укромном уголке. Обращение с покупателем и продавцом самое непринужденное: для убедительности обругать покупателя, поставить ему на вид в крепких выражениях, как ничтожен он, не понимающий истинных качеств предлагаемого товара, вполне можно.
На Сухаревке, как и на всех удаленных от центра площадях, где наблюдается скопление бедного люда, функционируют бродячие чинильщики сапог. Подозвав такого мастера, вооруженного всем требующимся инструментом и меланхолически бродящего, заказчик садится на тумбу и снимает сапог. Мастер осматривает, начинается торг, и, если достигнуто соглашение, тут же производится спешная чинка.