Всполошный звон. Книга о Москве

И когда мы, выпускники тысяча девятьсот тридцать восьмого года нашей незабвенной Чистопрудной школы, собираемся вместе, а это происходит неизменно каждый год, мы выражаем свой символ веры перефразой стихов Пушкина, обращенных к Лицею:

Друзья мои, нам целый мир пустыня,
Отечество нам Чистые пруды.

Московский Петергоф

Лефортово возникло как прообраз Петергофа. Здесь, на берегах Яузы, Петр I оттачивал глаз и развивал пространственное воображение, так пригодившееся ему при создании Северной Пальмиры. В Лефортово гармонично соединились архитектура, вода и культивированная природа. Его справедливо считают вторым после Кремля величайшим памятником Москвы.

Но прежде чем рассказывать о самом Лефортове, хотелось бы коснуться его предыстории, ибо она весьма любопытна. В нашем первом очерке говорилось о государевой дороге, которая шла от Кремля через Китай-город, затем по Маросейке и Покровке в сторону царевых вотчин — Покровского, Измайлова и позже возникшего Преображенского. На своем пути царский поезд оставлял справа от себя, против Басманной слободы, поселение иноземцев, которое обходилось вначале без названия, а при Алексее Михайловиче обрело имя Кукуй. Прежняя иноземная слобода была истреблена пожаром в Смутное время и возникла вновь в середине XVII века, когда по воле властного патриарха Никона все иностранцы были выселены из пределов Москвы на правый берег Яузы, меж Басманной слободой и селами Покровским и Преображенским. Народ дал ей прозвище по ручью Кукую, ныне не существующему. Впоследствии главная улица этой слободы получила название Немецкой.

Кукуй строился по плану: прямые, широкие улицы были обставлены нарядными, поместительными домами, каждый со своим чистеньким садом. Здесь находились веселые астерии, где звучала музыка и рекой лилось пенистое пиво, давал свои представления театр, созданный разжалованным пастором Грегори. И хотя не надо преувеличивать культурный уровень его обитателей, состоявших в основном из офицеров, некоторого числа врачей, аптекарей (Аптекарский переулок напоминает о первых московских фармацевтах) и ремесленников, — Европа делегировала в далекую и холодную Московию далеко не лучших своих сынов — все же попадались тут люди образованные, вроде лекарей Блументроста и Розенбурга, а также повидавшие свет, подобно английскому полковнику Патрику Гордону или швейцарцу Францу Лефорту. И это привлекало в Кукуй наиболее пытливых из московской знати. Сюда наведывался ближайший человек Алексея Михайловича, направитель русской политики боярин Матвеев, женатый на шотландке и увлекавшийся театром; частым гостем здесь был знаменитый фаворит царевны Софьи князь Голицын, образованный, даровитый и несчастный государственный деятель, не угадавший в Петре монарха, за которым надо было идти. А Петр I так прикипел к Кукую, что каждый вечер скакал сюда из своего Преображенского дворца, куда он переселился из нелюбимого и опасного Кремля, где плела свои сети его сводная сестра Софья, метившая на русский престол.

Портрет Петра I. Гравюра Гюнста. 1667 г.

Преобразования Петра I (1672–1725) коснулись и Москвы. По его инициативе сооружена Сухарева башня, созданы военный госпиталь и госпитальная школа в Лефортове, укреплены Кремль и Китай-город.

Население Кукуя было смешанным, а немцами московский народ называл всех без исключения иностранцев — французов, англичан, испанцев, голландцев, швейцарцев, шведов, — ибо все они не умели говорить по-русски, значит, были немцами — немыми.

Портрет Франца Лефорта, Гравюра П. Шенса. 1698 г.

Ф. Я. Лефорт (1655–1699) — сподвижник Петра I. Название «Лефортово» происходит от того, что в этой местности был расквартирован солдатский — Лефортовский — полк под командованием Ф. Лефорта.