Вспоминай меня ночью (СИ)

Пишу на бланке заказов адрес Алисы, добавляю в нужной графе подпись: «Одной гениальной Крохе…», выбираю подходящую открыточку – стебную девочку с сигареткой, улетающую на воздушном шарике – и вкладываю ее в бланк заказа.

Девушка озвучивает сумму, и я, добавляя щедрые чаевые, забираю из ее рук пакет со своими покупками. Она на секунду задерживает его в руках и…

– Приходите к нам еще…

Бл*ть… флиртует.

Знала бы ты, милая…

Флирт с безумно влюбленной элитной шлюхой - это… дело абсолютно неперспективное!

Не могу сдержать улыбку и, кивая, быстро выметаюсь.

Запрыгиваю в машину. Ее глаза закрыты, и она, все еще, улыбается.

– Хлоя… – голубые омуты тут же распахиваются и захватывают меня в плен.

Что я хотел сказать?

Забыл…

– Ты что-то купил?

Ах, да…

– Это глинтвейн, чтобы согреться, – передаю картонный пакет ей в руки. – И шоколад…

– Спасибо…

Ныряет рукой в пакет, а я не могу отвести глаз от этого движения, потому, что изящный рукав кружевного платья делает его, каким-то, мистическим.

В руке материализуется алый бутон, весь в каплях дождя. Подносит его к лицу и нежно ласкает его губами.

Это, бл*ть, невыносимо красиво!

– Замри… – шепчу, доставая телефон.

Ее глаза, в удивлении, распахиваются, но она послушно застывает. Я делаю несколько снимков, тут же выставляя один из них в качестве обоев на экран телефона.

Убираю телефон в карман и трогаюсь дальше под ее пристальным взглядом.

Хлоя достает одну бутылку теплого вина и, открутив крышку, делает несколько глотков.

Боюсь даже смотреть… Надо же как-то вести машину.

– Вкусно! – на светофоре протягивает бутылку мне, и я тоже делаю несколько глотков. Через силу. Потому, что она смотрит, как двигается мой кадык от каждого глотка, как тогда…

Черт… Хочу ее.

– Ты согрелась? – голос не слушается, и она улыбается, разглядывая меня.

Ее взгляд скользит по моей челюсти, по горлу и уходит куда-то за ворот моего свитера.

Требовательный вой клаксона сзади напоминает мне, что я, вообще-то, должен ехать. И я еду.

– Пристегнись, - прошу, все еще, тем же одуревшим голосом, но она не слушается, забирая у меня бутылку и снова прикладываясь к ней.

Доезжаем, наконец-то, до дома. Открываю ей дверь, помогая выбраться из машины и сходя с ума от того, как ее ножка на охерительно высокой шпильке упирается в асфальт. Разрез демонстрирует мне все прелести, и я послушно съедаю это блюдо глазами.

Возбуждение оттеняется жуткой ревностью – она провела в этом кружевном безобразии несколько часов в компании других мужчин. Они смотрели на нее! Он, бл*ть, целый вечер лапал ее глазами!

Прижимаю к себе и, надеваю на Хлою капюшон, перехватываю рюкзак и пакет из ее рук.

– Твое платье… – несет меня. – Порнографично.

Как и ты вся, собственно…

– Это не мой выбор, Лекс! Но мне, вообще-то, понравилось… Красивое...

Чей?

– Кто одел тебя в ЭТО? Валери? Не слишком - для семейного ужина?

С нее станется и голой выставить Хлою перед Ольваре. Ну, что за семейство?!

– Семейный ужин… – фыркает, заходя в лифт. – Это был настоящий прием! Почти сорок человек! Это было ужасно…

– Кто выбрал платье? – заткните меня кто-нибудь!

– Не уточняла, – пожимает плечами. – Либо Вэл, либо Дэм…

Вдох поглубже...

– Он покупает тебе одежду? – моя рука бежит по ее бедру вдоль разреза и утыкается в  застежки от пажей на ее бедре! Б*яяя… – Белье?!

Перехватывает мою руку.

– Нет! Только платье. И я не знаю, кто его купил, – натягивается, как струна, в моих руках – злится. – И мне плевать, потому, что это - не подарок – я верну его завтра.

– Прости… – вытягиваю из лифта, прижимая к себе. – Просто… схожу с ума. Не принимай на свой счет!

И она расслабляется.

Только засовываю ключ в замочную скважину, как тут же везде гаснет свет.

– Твою мать…

– Сегодня - день сгоревшей проводки! – комментирует Хлоя.

– Сегодня - день поцелуев в темноте… – втягиваю ее внутрь и прижимаю к стене, впиваясь в податливые губы.

Стекает по стенке под моим натиском, но я не позволяю, подхватывая ее за талию. Почти поддавшись желанию утащить ее на пол и трахнуть прямо в пороге, все же, беру себя в руки и разрываю поцелуй.

– Тебе нужно переодеться… – стягиваю с нее куртку и бегу пальцами по кромке платья, - как эта штуковина держится, вообще?!

– Там силиконовая лента вдоль всего выреза, – сбивчиво поясняет она. – Как на обычных чулках…

Черт… ее чулки на пажах, а не на силиконовой липучке!

И этот факт опять к хе*ам сносит мою крышу, заставляя залезть к ней под юбку и со стоном убедиться в этом еще раз.

– Я могу остаться в них… И в туфлях… Да? – такой пьяный шепот…

О, МОЙ БОГ!

Нет, нет, нет!

Я не буду трахать ее в пороге…

Надо, как-то, добраться до кровати.

– Да… – сглатываю ком в горле, и мой рот, что-то там, пытается ответить. – Определенно, можешь… я бы хотел…

– Тогда достань мой шоколад, пока он не растаял – я хочу его…

Хочу…

– ... Бутылки еще теплые.

Теплые…

– Мхм, - отлепляюсь я и, забирая пакет, иду на кухню.

Скидываю свитер и сырую футболку, оставаясь в одних джинсах.

На ощупь отыскиваю пару низких толстых свечей и тут же поджигаю, устанавливая на поднос.

Шоколад, виноград, бутылка глинтвейна…