Вспоминая детство. Мой звездный час в футболе

И завел меня в огромный зал, размером примерно со стандартное футбольное поле, т.е. 105х68 метров. Этот зал был битком какими-то железными шкафами, расставленными в диком беспорядке. Между этими шкафами, как по узеньким тропинкам в лесу, бегали люди в белых халатах, с разными предметами в руках. Некоторые предметы я смог различить. Это были ящики с бумагами, какие-то большие круглые диски, а также бутылки с молоком и батоны. У одного бегуна я засек бутылку жигулевского пива.

В зале приятно пахло спиртом. Но в целом, было довольно дискомфортно. Дули какие-то странные ветры со всех сторон, было очень холодно и шумно.

– Где же тут компьютер, – закричал я, – и кто все эти люди?

– Вот это все и есть компьютер, – гордо заявил мой руководитель, – а люди в нем – актеры. То есть, тьфу ты, программисты, конечно. Запомни главное, эта комната называется "серверная". Это мозг и сердце нашей Академии. Сюда допускаются только надежные и проверенные люди. Ладно, пошли отсюда. А то еще простудишься с непривычки.

Мы вышли из "серверной".

– Как же люди работают при таком холоде и ветре? – решился я задать вопрос.

– Да, нет, тут никто не работает, просто бегают по нужде. В смысле, если вдруг кому что надо именно в серверной. А работают программисты в своих кабинетах, в комфортных теплых условиях. Кабинеты почти персональные, в каждом человек 10-12, не больше. Причем у лучших работников даже есть столы со специальными стульями и мониторы (т.е. телевизоры) со специальными клавиатурами. Эти мониторы и клавиатуры проводами соединены с компьютером. Вот так, брат, – объяснил ситуацию Никита.

– А мне дадут этот самый монитор? А он какой? Цветной?

– Цветной, – грустно вздохнул Никита, – но не многоцветный. Зеленый. Приятные зелененькие буквы и цифры на черном фоне. Очень красиво и для глаз полезно. Монитор называется "монохромный". Но, в любом случае, монитор тебе пока рано давать. Для начала тебе положен только стул, да еще вот эта книжка. Теорию подтяни. Потом сдашь мне экзамен на допуск, а я тебе выдам монитор. А где монитор, там и стол. Надо же будет его куда-то поставить.

И дал мне потрепанную брошюрку с названием "Всё об АСУ". Если название этой книжки прочитать про себя, получится серьезно. А вот если произнести вслух, то получается смешно. А вообще, АСУ означает Автоматизированная Система Управления.

На следующий день, ближе к вечеру, я попросил Никиту принять у меня экзамен на доступ к монитору. Никита согласился, и экзамен я сдал сразу, с первой попытки. Экзамен состоял из двух вопросов среднего уровня сложности. Что появится на мониторе, если на клавиатуре нажать цифру 1? Вы сейчас, как и я тогда, догадались правильно. Цифра 1 и появится. Следующий вопрос был такой. Какую кнопку надо нажать, чтобы клавиатура печатала русские буквы? Сейчас на этот вопрос сложно ответить, разные есть хитрые комбинации. Тогда было проще, были специальные клавиши "Рус" и "Eng", трудно ответить неправильно даже при сильном волнении.

Пока я листал брошюру, готовясь к экзамену, то заодно, краем глаза, внимательно наблюдал за программистами в нашей комнате. Меня очень сильно удивило, что работали они совсем не так, как описывали братья Стругацкие. Говорили они о чем угодно, только не о работе. Любимая тема: очередь. Все они были в каких-то очередях. Кто на квартиру, кто за мебелью, кто за книгами тех же Стругацких. В отличие от литературных героев, у которых понедельник начинался в субботу, у наших реальных людей все было ровно наоборот. Уже в понедельник они начинали громко мечтать о субботе и жаловаться, как они сильно устают на работе.

Тогда я впервые удивился, насколько же сильно реальная жизнь отличается от красочной вымышленной жизни в художественных книгах.

Я решил поделиться своими наблюдениями со своим научным руководителем.

– Скажите, дядя Никита, Вы замечаете, что все наши программисты совсем не работают? А почему?

– Что ж ты так категорично: "все", – обиделся Никита Сергеевич, – есть у нас не только бездельники, но и талантливые трудоголики. Вот, хотя бы, например…

И впал в глубокое раздумье.

Тогда меня поразил тот факт, что руководитель не смог сходу выбрать из сотни сотрудников хотя бы одного на роль "трудоголика". У Стругацких такие "трудоголики" табунами ходили по страницам книг.

Сейчас меня больше поражает, как вообще СССР продержался так долго при таком соотношении лентяев к трудягам. Впрочем, надо иметь в виду, что это всего лишь мои личные детские наблюдения. Вполне возможно, что в других организациях все было по-другому. А может быть, в этой Академии настоящую работу от меня тщательно скрывали по причине секретности.

– Как же я мог забыть! – закричал через пару минут Никита, – наш гений профессор Петров! Такая глыба! Такой матерый человечище! Настоящая перспективная научная работа по теме футбола!

– Как это по теме "футбола"? – удивился я.