Вспоминая голубую Землю (ЛП)

Он вспомнил, как Мемфис встретил его в то утро, когда пришло известие о смерти его бабушки. Прохладная сторожка, затененная индиго; Мемфис обнимает Джеффри за плечи, предлагая силу и руководство, когда это необходимо. Все это время зная, что в Зимнем дворце не только не было джунглей, но и что он никогда не был заселен. И если Юнис не жила там, наверху, и если пепел, который принес Мемфис, принадлежал не ей, то какие у них были доказательства того, что она действительно умерла в конце прошлого года?

- Единственный оставшийся вопрос, - продолжал Гектор, - очень простой. Почему?

- Я могу придумать и другой, - сказал Джеффри, - хотя, возможно, они связаны. Если Юнис умерла не в Зимнем дворце, то где и когда она умерла?

- Ты даже не уверен, что она мертва, - тихо сказала Джумаи.

Джеффри вернул свое внимание к ледяному астероиду, отгоняя мысли, с которыми в данный момент ему не хотелось иметь дело. - Значит, мы просто сидим здесь, в этом идея?

- Мы не можем уйти, - сказал Гектор. - Все, что у нас есть, - это способность к маневрированию на малой дистанции, достаточная для окончательного сближения с "Львиным сердцем". Я не могу поверить, что это случайно.

- Корабль доставил нас так далеко, - сказала Джумаи. - Теперь мяч на нашей площадке.

Гектор увеличил изображение, приблизив центральную часть ледяного астероида. - Он очень медленно вращается, - сказал он, - но я внес поправку на это. Это то, что мы увидели бы, если бы парили над неподвижной точкой на его поверхности.

Изображение претерпело ряд цветовых улучшений, раскрывающих детали поверхности. От центрального фокуса расходились радиальные линии и царапины концентрических структур, похожих на стены древнего кратера. Он скомандовал прибавить увеличения. Теперь была видна россыпь серебристо-серых сеток и модулей, вдавленных в поверхность, как детские кубики в мокрую глину. Концентрические линии представляли собой трубы и туннели, соединяющие блоки, радиальные рукава - магнитные катапульты. В центре внимания была главная производственная шахта, пробуренная глубоко в ледяном массиве.

- То, что мы здесь видим, - это более или менее то, что я ожидал, - сказал Гектор. - Подобные производственные мощности есть на тысячах объектов пояса Койпера, они работают днем и ночью, полностью автоматизированы, десятилетиями подряд.

- Этот активен? - спросил Джеффри.

- Подожди минутку. - Гектор поднял палец, его губы слегка шевелились, как будто он считал в уме. Затем он точно ткнул пальцем. Джеффри заметил яркий отблеск на конце одной из пусковых установок.

Мгновение спустя что-то прочертило холодную синюю линию поперек дисплея.

Затем голубая линия затуманилась, расплываясь, как след пара. Он наблюдал, как оно темнеет до черноты.

- Выстрел пакета, - сказал Гектор. - Раз в девяносто секунд. Мы следили за ними с тех пор, как получили изображение.

- Пакет чего?

- Обработанного льда, конечно. Скорее всего, вода, хотя это и не обязательно должно быть так. Запускается с большим ускорением с магнитной подставки, а как только он покидает пусковую установку, следует толчок разгоняющими абляционными лазерами. Лазеры выполняют большую часть работы. Они могут направлять посылку на довольно большое расстояние после запуска, применяя смещенную от центра абляцию. То, что вы там увидели, - это след пара: выхлоп собственной паровой ракеты из пакета.

В голосе Гектора звучала гордость; гордость за сложный технический процесс, работающий по плану. Джеффри понял или подумал, что понял. Гектор думал не только об этом единственном событии запуска или даже об одном ледяном астероиде. Он не думал об этой единственной посылке, начинающей свое долгое путешествие домой. Он думал о тысячах объектов Экинья в поясе Койпера, о десятках тысяч других среди астероидов и ледяных тел. Машины делают свою работу неустанно и эффективно, впрыскивая лед, органику и металлы в вакуум - корпускулярный поток, о существовании которого большинство людей едва подозревало. Не имело значения, что этому единственному пакету потребуются годы или десятилетия, чтобы добраться до своих клиентов. Что имело значение, так это тысячи, миллионы, точно так же, как это уже было на их пути вперед. Это была самая грандиозная машина на свете: единственный промышленный завод, площадь которого превышала площадь орбиты Нептуна. Паутина конвейерных лент, сосредоточенная на солнце и его маленьком скоплении теплых, обитаемых миров.

И не просто какая-нибудь промышленная машина. Та, которую его семья создала ценой крови и тяжелого труда на протяжении ста тяжелых лет. Они построили эту машину и заставили ее тикать и жужжать, как часы Брейтлинг.

Пусковая установка снова вспыхнула. След пара прорезал его зрение ярко-синей раной.

- Тогда мы ошибаемся, - сказал Джеффри. - Или корабль изначально прибыл не отсюда. Если этот лед все еще добывается...