Вспомни о Флебе

Все были вооружены, и оружие было таким же разным, как и скафандры. Главным образом это были лазеры или, говоря точнее, то, что Культура называла КЭС — когерентно-лучевой эмиссионной системой. Лучшие модели работали на длинах волн, невидимых человеческому глазу. У некоторых были плазменные пушки или тяжёлые пистолеты, а один тащил эффектную на вид микрогаубицу. И лишь Хорза был вооружён пулевым оружием, к тому же старым, примитивным, не скорострельным. Он перепроверил его уже в десятый или одиннадцатый раз и выругался. Обругал и старый, протекающий скафандр, смотровое окно которого уже начало запотевать. Все это дело казалось безнадёжным.

Паром затрясся и завибрировал, входя в атмосферу планеты Марджоин. Здесь они собирались напасть на что-то, называемое Храмом Света, и ограбить его.

«Вихрю чистого воздуха» понадобилось пятнадцать дней, чтобы проползти примерно 21 световой год между системами Сорпена и Марджоина. Крайклин хвастался, что его корабль мог разгоняться почти до 1200 световых. Но такая скорость, сказал он, только в аварийном случае. Хорза оглядел старый корабль и усомнился, что он вообще мог выжать четырёхзначное число, чтобы его забортные двигатели-деформаторы не разнесли по всему космосу сам корабль и всё, что в нём было.

«Вихрь чистого воздуха», хронийский корабль, был почтенной бронированной машиной одной из поздних династий Распада, предназначенной для высадки штурмовых отрядов и сконструированной скорее в расчёте на стабильность и надёжность, чем на манёвренность и хитрость. Принимая во внимание технические возможности экипажа, Хорза считал это только плюсом. Корабль был около ста метров в длину, двадцать в ширину и пятнадцать в высоту, плюс десятиметровой высоты хвост в задней части. По обеим сторонам корпуса маленькими отростками выдавались модули деформаторов, связанные с ним подкрылками в центре, и несущие плоскости, начинающиеся сразу за носом и загнутые оттуда назад. «ВЧВ» имел обтекаемую форму и был оснащён спринтерными термоядерными двигателями в хвостовой части, а также маленькими подъёмными двигателями в носовой части для атмосферного полёта и пересечения гравитационных шахт. Жилой отсек, по мнению Хорзы, оставлял желать много лучшего.

Ему отдали постель Заллина. Он делил двухметровую ячейку — эвфемически называемую кабиной — с Вабслином, механиком корабля. Сам Вабслин называл себя инженером, но побеседовав с ним несколько минут в попытке выведать техническое устройство «ВЧВ», Хорза выяснил, что коренастый светлокожий мужчина знал о сложных системах корабля очень мало. Он не был несимпатичным, не вонял и большую часть времени бесшумно спал, а потому Хорза сказал себе, что могло быть и хуже.

В девяти кабинах корабля жили восемнадцать человек. Капитан имел, конечно, отдельную каюту, а братсилакины делили одну на троих, довольно вонючую. Они любили оставлять свою дверь открытой; всё же остальные любили, проходя мимо, закрывать её. К своему разочарованию, Хорза узнал, что на борту всего четыре женщины. Две из них едва ли по одному разу показались за пределами своей кабины и общались с остальными главным образом знаками и жестами. Третья была религиозной фанатичкой и — если не пыталась обратить его во что-то, что называлось «Круг Огня» — убивала время тем, что в своей кабине, которую делила с Йелсон, подключалась к машине и крутила через наушники свои религиозные фантазии. Очевидно, Йелсон была единственной нормальной женщиной на борту, но Хорза с трудом видел в ней женщину. Она взяла на себя задачу представить его остальным и рассказать всё, что он должен был знать о корабле и его экипаже.

Он почистился в гробоподобной моечной кабинке, а потом, следуя совету Йелсон, по запаху отыскал столовую, где его более или менее проигнорировали, но толкнули в его сторону кое-что поесть. Крайклин посмотрел на него единственный раз, когда он сел между Вабслином и одним из братсилакинов, а потом уже не обращал внимания и продолжал говорить об оружии, бронезащите и тактике. После еды Вабслин показал Оборотню их общую кабину и ушёл. Хорза очистил место на кровати Заллина, натянул на своё усталое, болевшее старческое тело несколько простыней и провалился в глубокий сон.

Проснувшись, он собрал небогатое имущество Заллина. Трогательно; мёртвый парень имел несколько маек, шорты, два килта, ржавый меч, коллекцию дешёвых кинжалов в рваных ножнах и несколько больших пластиковых микрокниг с движущимися картинками, которые, как только их открывали, показывали сцены античных войн. Хорзе достался протекающий скафандр парня, хотя он был очень велик и не подгонялся под его рост, а также неухоженное и древнее пулевое ружьё.