Вспомним Победу

Семилетнюю школу Ксения закончила с отличием и поступила учиться в фельдшерско–акушерскую школу в городе Липецке. После окончания этой школы Ксения работала районом здрав отделении. Когда началась война, то Ксения дважды пыталась уйти на фронт, но райвоенкомат был неприступен: «Ещё слишком молода!» – твердил военком.

В 1943 году ей всё-таки удаётся уйти на фронт добровольно.

Ранним утром февраля, когда все ещё спали, Ксения, взяв узелок, покинула отчий дом.

Только через несколько дней родные получили от нее весточку, где она писала:

«Извини меня, мама, иначе я не могла поступить…»

Ксения попадает в 204-ю стрелковую дивизию.

Окончив краткосрочные курсы санинструктора, её зачисляют в 3-й батальон 730-го стрелкового полка.

Лето этого же года выдалось жарким, как в прямом, так и в переносном смысле. Части дивизии воевали под Курском.

Та часть, где служила Ксения, оказалась на направлении главного удара вражеских войск. Дивизия день и ночь подверглась массовому обстрелу, как с воздуха, так и танковыми атаками. Ксения выносила раненых с поля боя, оказывала им первую медицинскую помощь и тут же вновь возвращалась на передовую.

Бойцы дивизии отражали атаку за атакой противника, а потом поднялись сами в контратаку. Рядом с ними бежала и Ксения.

После одной из одних таких атак очнулась Ксения уже в госпитале в Туле, как ей потом рассказали: рядом с ней разорвалась мина.

Из воспоминаний военного врача:

«Как-то раз в кабинет начальника госпиталя вошла невысокого роста, щупленькая, с бледным, мальчишечьим лицом, девушка. Одежда на ней несуразно висела. Старый, больничный халат был больше её на три размера. Ноги были всунуты в тапки, в которых она утопала. Не успела она ещё ничего сказать, как начальник её спросил:

– Как фамилия, больная? Зачем пришли?–

–Я не согласна с лечащим врачом, – начала та.

Девушка вдруг расхрабрилась и даже подошла вплотную к столу, за которым сидел начальник.

–И чем же вы недовольны им, как ваша фамилия?– снова повторил начальник

– Да, я не согласна, – оборвала она его разговор. А фамилия моя Константинова.

– Аааа! – протянул тут же начальник. Значит Константинова, ту, что с Курской Дуги доставили, с контузией и ранением?

– Да, та самая, – ответила девушка смело.

– Ну и чем же вы недовольны, чем же не угодил вам лечащий врач? – вновь повторил вопрос начальник.

– Потому, что Ваш лечащий врач…

– Не наш, а Ваш,– перебил её начальник.

– Какая разница, ну мой лечащий врач, утверждает, что я якобы должна остаться в тылу. А я хочу на фронт, да еще только в свою часть. Я совершенно здорова!

– Милая,– ласково начал начальник. Вы такая худенькая, бледненькая, да ещё и слабая после ранения, куда вам на фронт? Да и на Курской Дуге уже давно всё кончено: немцы бегут, где вы будете «своих» искать?

– Я знаю, где мне их искать. Я здорова! – упрямо твердила девушка.

– Я не уйду от вас, пока вы не выпишите меня на фронт и укажите в выписке:

«Направляется в такую-то часть, то есть в мою часть».

Начальник рассмеялся.

– Ну и упрямая же ты, – начал он. Ну что же, буду просить вашего лечащего врача, чтобы он пошёл вам навстречу.

Это и была наша Константинова Ксения Семёновна, моя героиня рассказа. Вернулась она всё-таки вновь на фронт. Её фронтовые друзья вели уже бои под Смоленском.

Бои шли такие ожесточенные, что некоторые населенные пункты переходили то к врагу, то вновь отвоевывали их наши войска, так бывало на дню несколько раз.

Подойдя к городу Витебску, перед этим всю ночь подразделение шло к населенному пункту, лишь на рассвете, близ деревни Узгорки, что под Витебском, вступили в бой.

Силы были неравны. Противник в два раза превосходил подразделение, которое после ночного марш-броска уже было измучено от бессонной ночи. Несли большие потери. Ксения не успевала выносить раненых с поля боя. Вдруг, она узнаёт, что ранен командир батальона. Она тут же, не раздумывая, бежит к нему на помощь.

Когда она его нашла, то он был уже в тяжёлом состоянии. Его надо было срочно доставить в медпункт. И она решается это сделать сама. Вначале он, кое-как, шёл, потом она уже его тащила практически на себе, так как он всё слабел и слабел. Когда она его каким-то образом дотащила до медпункта, то там были поражены её силой и смелостью. Но Ксения, не сделав даже передышки, тут же засобиралась назад. Ей дали повозку, чтобы она привезла остальных раненых, а не тащила на себе.

Сейчас она нетерпеливо погоняла возницу, покрикивая на нее:

«Ну, быстрей, быстрее же», а сама прислушивалась к бою, который был слышен издалека. Там, куда она возвращалась, шли ожесточенные бои, и бойцы сейчас нуждались в ее помощи.

Телегу потряхивало на ухабах. Ксения не замечала тряски, нервы сейчас у неё были на пределе. Солнце садилось. Ветер бодрил уставшее тело.

«Как здесь красиво!»– подумала она, глядя по сторонам.

Стояли красивые краски осени. Паутина нависла на высокой траве, которая обрамляла проселочную дорогу, по которой ехала Ксения. Сейчас она вспомнила свои рязанские просторы, осень в тех краях. И на ум пришли стихи А.С.Пушкина: «Унылая пора! Очей очарованье!…»