Вспомнить, нельзя забыть

Да, много лет был наш черед:
Мы в чрезвычйках погибали…
Теперь к чекистам смерть идет
В Москве, в Сибири, на Урале!
Быть может, год, и два, и три
Пройдут, забрызганные кровью.
О жалости не говори,
Не предавайся пустословью.
Мне жаль ограбленных крестьян.
Мне жаль обманутых рабочих;
Но надо выполоть бурьян,
Что задушить Россию хочет.
Тебя на подвиг не зову.
Не для таких, как ты, работа.
Другие сорную траву
Пойдут полоть с большой охотой.
Зовет в поход труба в тайге!
Идет на бой мужик с обрезом,
Со злобной мыслью о враге
И с сердцем жестким как железо.
И я, страны восставшей дочь,
Хоть песней злобной помогу им.
Трусливых и плаксивых прочь!
Мы создадим страну другую.
«Жестокость? Что вы? Ах, нельзя!»
Глас из архива. Уж не мы ли,
Со вздохом глазки заслезя,
Чихаем от архивной пыли?
Во мраке мстительных годин
Народный гнев всегда неистов!
Найдется ли средь нас один
Рыдать над гибелью чекистов?
А если в свой предсмертный час
Трилиссер нежно крикнет «Мама!»
Растрогает кого из нас
Жестокого чекиста драма?!
Ни жалости, ни к красоте
Сейчас Россия не готова.
Пусть станут «жмуриками» те,
Кто выдумал такое слово!
От жалости не покачнусь.
И чем жесточе та расправа, —
Тем ближе будущая Русь,
И ярче будущая слава!

23 февраля 1933 г.

ПИСЬМО НАРКОМУ

Тов. Куйбышеву

С тобой навеки мы чужие,
Я не твоя и ты не мой.
К себе с советскую Россию
Ты не зови меня домой.

Платочек алый женотдела

Ты мне в награду не сули.
Найду себе другое дело
От ваших лозунгов вдали.

Слезами женскими заплачу

Над милым сердцу словом «Русь».
Решать мудреную задачу
С мужской отвагою возьмусь.

Над голубым листком в конверте

С чудесным штемпелем «Москва»
Задумаюсь о чьей-то смерти,
Вздохнув о юности сперва.

И молодость мою и нашу

(Ты тоже молод был тогда!)
Любовной памятью украшу,
Похоронивши навсегда…

В огромных залах Совнаркома

Мелькает черный твой портфель.
Я выгнана тобой из дома,
И у меня другая цель.

Отброшенная вашей бурей

К подножью чуждых жестких скал
Я повторяю, бровь нахмуря:
«Напрасно ты меня искал!»

Да будет злоба в каждом слове!

Возненавидя вашу новь,
За десять лет борьбы и крови
Я изжила твою любовь.

И вот хозяину портфеля,

Который держит Русь в аду,
Я говорю: «мели Емеля»,
Я в лагерь твой не перейду!

Но я твой след подкараулю

И обещаю, как врагу,
Что в черном браунинге пулю
Я для тебя приберегу.

За то, что многих злобно мучишь,

За то, что многих ты убил, —
Ты пулю смертную получишь,
От той, которую любил!

19 августа 1930 г.

ВАМ, ВРАГИ