Вспомнить, нельзя забыть

Прищурены глаза. И не лицо, а… маска!
Но трудно лгать тебе на этот раз.
Душа, взъерошенная нервной встряской,
Тревожно смотрит из печальных глаз.

Я знаю, ты бродил по вражеским дорогам.
Твой взгляд был осторожен и колюч.
Имея малое, ты тосковал о многом!
В подпольной тьме искал восстанья луч…

И в тишине пустых и мрачных комнат
Твой голос звал, приказывал, просил…
И ты замечен. И тебя запомнят!
Поберегись! Не выбейся из сил.

Тебя броня спасает от измены,
Талантливый и умный следопыт.
Ты вскроешь не свои, а вражеские вены.
Убьешь! Пока… не будешь сам убит.

Двоякий смысл в твоем пытливом слове.
Привычно лжет нахмуренная бровь.
Ты весь в крови. И ты устал от крови…
И все-таки, твоя стихия — кровь!

1929 г.

РУССКАЯ ДЕВУШКА

Служащая губвоенкомата
Синеглазая машинистка;
Зовут ее «товарищ» Ната,
Но она не коммунистка!

С чекистами болтает смело
И смеется весело и звонко!
Но спрятан под блузкой белой…
Крестик на цепочке тонкой…

Вечерами с военкомом танцевала,
Интернационал пела.
А по ночам жизнью рисковала
За великое русское дело.

По ночам Ната уходит, —
У бедняжки много заботы:
За старым амбаром, в огороде
Ната встречает кого-то…

Поговорив с любимым, Ната
Не теряет времени даром
И, склоняясь над тяжелой лопатой,
Закапывает винтовки за амбаром.

Девушка без слез и стона
Проводила милого в горы.
Передавала в отряд патроны
И слушала заветное «скоро!»

Следили. Донесли. Арестовали.
При обыске нашли записку.
В холодном и темном подвале
Пытали синеглазую машинистку…

Прекрасная и молодая,
Она не просила пощады!
Расстреляли героиню восстанья…

А в снежных горах Алтая
Начальник партизанского отряда
Мечтал о скором свиданьи…

СЫН СВЯЩЕННИКА

Ты пришел из страны чудовищ,
Из страны полуночных слез.
Много ты бесценных сокровищ
На чужбину с собой принес.

Пусть в кровавую атмосферу
Ты с младенческих лет попал,
Но великую ценность — веру,
Веру в Бога — не потерял.

Если горькой будет дорога,
Верь, — наступит горю конец,
Ведь в стране, где забыли Бога
Был священником твой отец!

Был отец твой смел и упорен,
Был самим собой до конца.
И неведомо сколько зерен
Он посеял в русских сердцах.

Не Алтайские ли утесы,
Не Алтайские ли ветра, —
Сибиряк мой светловолосый,
Провожали тебя вчера?

Сын священника, сын Алтая,
И великой России сын,
Твоя молодость золотая
Расцвела средь черных годин.

Оттого-то чуть-чуть сурово
Голубые смотрят глаза,
В них желанья пути другого, —
Надвигающаяся гроза!

Ни душой, ни единым словом,
Мой любимый юноша-брат
Перед Родиной не виновен
Перед Богом не виноват!

ИЗ ТЬМЫ В ТЬМУ