Вспомнить себя

— Понимаешь ли, Василий, у меня дочь есть. Она пока в Англии учится, но скоро вернется в Москву. Это ведь и ее квартира. Так как быть с ней?

— А она может и у нас пожить, пока не выйдет замуж. А что, жены к мужьям всегда уходят.

— Да вряд ли она жить с тобой рядом захочет. Даже временно.

— Ну, так она может и с тобой в «двушке» пожить.

— Что ж получается? Не все, значит, жены к мужьям уходят? И некоторые отцы, стало быть, — к чужим женам, так тебя надо понимать?

Ирина наконец стала приходить в себя, и первое, что увидела, это как медленно, но страшно «закипает» Шурик. Еще минута — и жуткий срыв будет неминуем. И она отчаянно ринулась защищать свою семью, свой дом и самое себя.

— Ты — дурак, Вася! — срывающимся голосом закричала она. — Ты — наглец, который не желает понимать добра, которое тебе делают! Ты совершенно не понимаешь, что ты несешь!..

— Не кричи на мальчика, это ведь непедагогично, — услышала она ровный голос мужа. — Это ты просто пожинаешь плоды собственной воспитательной деятельности, а он не виноват. Он уже давно понял, что ему все можно. Он распланировал свою жизнь. Ну, и ваши заодно. И хочет, чтоб вам всем было хорошо. — Турецкий хмыкнул. — А вот я, он прав, должен решить вопрос действительно по-мужски… Жаль, что раньше до этого не додумался. Но ведь лучше позже, чем никогда?

И он повернулся, чтобы уйти, но Ирина и Антон закричали почти одновременно:

— Шура! Саша!

Отчаянные глаза одной и второго. Антон кинулся к нему.

— Постой! Неужели ты мог подумать?! Да я ж его!.. — заорал он и потряс сжатыми кулаками-кувалдами.

— Ты его пальцем не тронешь, Антон, — тоже тяжело дыша, ответил Александр. — У него отличная детдомовская закалка — хватать все налету и цепко держать, не выпуская! Мое — это, значит, мое! — закричал и Турецкий. — Вот оно! Попробуйте только отнять, зубами грызть буду! — и, так же неожиданно, как взвился, успокоился. — Он же не понимает, за что вы на него накинулись? Он все видел, и он так решил, потому что считает себя вправе… решать… Идите вы от меня!..

Он сделал шаг, снова обернулся и сказал:

— Советую тебе, Антон, сегодня же проводить их в Москву. И проследить, чтоб улетели. Иначе мы никакого расследования не закончим. Впрочем, твое дело, это я Косте обещал, приходится держать слово.

Поворачиваясь, чтобы идти дальше, он вдруг увидел расширенные, изумленные глаза Милы. Усмехнулся, даже подмигнуть ей попытался, хотя наверняка это выглядело криво.

— Такие вот дела, девочка… Ночные игры не доводят до добра… Слишком много веселья, смеха.

— Шура! — Ирина бросилась к нему, ухватила за руки. — Неужели ты можешь подумать, что…?! Клянусь тебе всем святым! Ниной клянусь!

— Можешь не клясться, я знаю, что тут и думать не о чем. Но вы все-таки уезжайте.

— Сегодня же улетим! А когда?.. Когда мне тебя ждать?

— Скоро уже, наверное… Я позвоню перед вылетом. — «Я же в любом случае должен буду прилететь» — успокоил он сам себя. — Счастливой дороги… — скучным голосом закончил Турецкий, снял со своих локтей ее руки, достал из кармана ключи от машины и, покручивая их на пальце, сказал Плетневу, застывшему, словно большая афишная тумба. — Антон, я на полчаса в клинику, посмотрю, как там с Володей, а потом вернусь и отдам тебе машину… Может быть, Мила подождет немного? Есть разговор. Попроси ее, пожалуйста, остаться еще ненадолго. Это по делу.

И ушел…

Даже не раскрывая удостоверения, просто демонстрируя охраннику красный цвет «корочек» с золотым орлом, он беспрепятственно прошел в кардиологию и постучал в кабинет Капитолины Сергеевны. Заглянул, приоткрыв дверь, в кабинет, увидел группу врачей и медсестер в белых халатах, извинился и сказал:

— Здравствуйте, я по поводу вчерашнего пациента… Я подожду?

— Да, я приглашу вас, — Капитолина кивнула.

Минут через пять народ повалил из кабинета, некоторые девушки, проходя мимо Турецкого, с улыбками приглядывались к нему, видно, какая-то молва уже появилась в этих стенах.

Выглянула доктор и позвала:

— Заходите, Александр Борисович.

Первое, что он сделал, войдя в кабинет и увидев, что в нем нет посторонних, это обнял и до хруста сжал женщину, а потом начал целовать. Она не сопротивлялась, но и сама не проявляла инициативы.

— Ну, что ж ты, как ледяная? — с возмущением спросил он, отпуская ее. — Если б ты только догадывалась о том, что сегодня ночью у нас было!

— Странно, а что может быть между мужем и женой, которые долго не виделись? И твой вопрос, надеюсь, адресуется врачу? А то ведь вопрос может показаться и бестактным.

— Да, ребята, — протянул Турецкий, падая в кресло. — я — совсем старый… Приношу свои извинения. Действительно не по адресу… А по поводу прошедшей ночи, что ж, думаю, еще до конца дня узнаешь из городских сплетен. А так могла бы из первых уст. Но — увы… Ну, так что там у нас с пациентом, Капитолина Сергеевна? Какие нужны платные консультации, какие лекарства?