Вспомнить все или полюби меня снова (СИ)

Одно он понял точно: ему было неприятно видеть ее слезы. Раньше его бесили плаксивые девчонки, но смотря на Купер, он видел что-то большее помимо соленой влаги в ее глазах, что-то душераздирающее и кровоточащее.

Элизабет сразу отмахивалась, сбегала в другую комнату, говоря «Извини» или «Я в порядке», а потом он слышал тихие всхлипы в подушку и чувствовал себя последним подонком. Так же не будет всегда? Правда?

— Как с Элизабет обстоят дела? — Арчи рассматривал его рану на лбу и делал заметки в журнале. Джонс замолчал. Сказать правду? Или соврать… так и так узнает. — Ясно, — не дождавшись ответа сказал парень.

— Просто попытайся понять ее, она беспокоится о тебе…

— Я знаю, — фыркнул Джонс и нахмурился, поворачивая голову к окну палаты.

— Ты сейчас не понимаешь, но потом, когда…

— Когда вернется память, я пожалею? — довольно грубо закончил Джонс. За неделю ему надоело слышать одно и то же, думать об одном и том же. Вот почему все они такие? Он что, поклялся ей в любви до гроба? Ну может быть и пообещал, но факт остается фактом. ОН. НИЧЕГО. НЕ. ПОМНИТ.

Арчи понимал, что Джагхеду сложно, но еще сложнее той, что все надеется и ждет, что вернется именно ее парень, скажет, как сильно любит и утешит, а не этот с раздраженным взглядом и непониманием чего от него требуют окружающие.

— Знаешь, вы очень сильно любили друг друга.

— Это я уже слышал, — саркастично подметил Джагхед.

— Ты так сильно любил, что продал свой ноутбук и мотоцикл, чтобы купить ей на день рождение пару затрепанных книг из дорогой коллекции, которые она всегда хотела, и никогда не жалел о своем решении.

Снова эта тянущая боль в груди. Джагхед поджал губы и посмотрел на друга, который грустно улыбался, вспоминая теплые деньки. Джонс даже этого не мог сделать.

Вернувшись домой, разуваясь на порожке, он мельком приметил фото в рамочке, сначала, ему было все равно, но когда он заметил себя, то подошел ближе и взял в руки фото в стеклянном обрамлении. На картинке Элизабет и он. Сидят в обнимку, и смотрят в камеру, правда взгляд Джонса был направлен совсем не на нее, руки его покоились на талии Элизабет, а сама девушка сидела на нем и смеялась, пока он почти губами дотрагивался до ее щеки. Они выглядели счастливыми, а этот его взгляд говорил сам за себя. Он по-настоящему любил ее.

В подтверждении своих слов он шел наперекор своей совести, роясь в шкафчиках гостиной, спальни. Везде были фотографии, какие-то письма, хранившие в себе признания о вечности и засохшие девичьи слезы. Он не знал, что с этим делать. Джагхед просто сидел, смотря на многочисленные фотографии и чувствовал себя чертовым разлучником, ведь сейчас совсем не тот Джагхед Джонс находится с Элизабет Купер.

Пальцы скользили по фотографии, где был он сам. Словно другой человек. Тихая боль, пришедшая изнутри, начала давить на голову увеличивающимся в громкости писком в ушах. Джагхед упал на колени, судорожно держась за голову и сжимая до белых пятен глаза. Его мутит…

— Джагги, скажи это еще раз, — верещал милый голос над самым ухом. — Ну скажи.

— Что?

— О Боже! — это уже был голос из реальности. — Джаг, тебе плохо?! Прошу скажи, что-нибудь…

Парень лежал на ее коленях и еле размыкал глаза, в то время над ним склонялось взволнованное и испуганное лицо Купер.

— Тебе снова плохо?! Я позвоню, Арчи, подожди, — Элизабет уже отодвигалась от парня, чтобы дотянуться до сумочки, которую выкинула в нескольких метрах от тела Джонса, как рука схватила его, а усталый взгляд вонзился в нее.

— Просто… посиди рядом, — Джонс не узнавал свой голос. Он уже ни о чем не хотел думать и вспоминать. Голова опустилась на ее колени, а веки прикрылись сами собой. Проходя сквозь барьер сомнений, девушка опустила свою руку на его голову и медленно зарылась пальчиками в короткие волосы, нежно массируя кожу.

Как раньше.

Джонс положил руку на ее бедро и тяжело вздохнул. Теплая рука успокаивала взбушевавшееся сердце, оно стучало умеренно, и ему было комфортно, даже находясь на холодном полу. Купер не прекращала своих действий, она грустно улыбалась, смотря на его закрытые глаза, и когда Джонс начал проваливаться в сон, она остановилась, посмотрела в потолок, и изо рта вырвался судорожный вздох. Как же ей было тяжело…

Он рядом, совсем близко, но в то же время очень далеко.

Просидев две недели дома, Джагхед узнал много фактов о «своей» девушке. Элизабет ходила в тот же универ, на тот же факультет, что и он, подрабатывала в цветочном магазине, а еще ей нравились лилии. Последнее он узнал случайно.

Три дня назад

— Занеси их в дом, — Джагхед смотрел на парочку лилий у порога.

— Зачем?

— Они же тебе нравятся, — вырвалось чересчур резко и уверенно. Парень даже сам не понял, что сказал.

— Д-да, мне нравятся лилии, — Элизабет смущенно улыбнулась, удерживая горшок в руках и понесла в его дом, мысленно ликуя, в то время как Джагхед сидел на веранде и пытался вспомнить еще больше информации.