Вспомнить все: Моя невероятно правдивая история

Сам Джо в общении был непростым человеком. Вместе со своим младшим братом Беном они начинали в годы Великой депрессии, выбираясь из трущоб и строя свое дело на пустом месте. Журналы, оборудование и пищевые добавки Уайдера были крупнейшим в мире предприятием в области культуризма, приносившим около 20 миллионов долларов в год, что сделало Джо и Бена известными в этой области спорта, продолжавшей испытывать финансовый голод. Помимо них, за счет культуризма жили лишь немногие импресарио и владельцы тренажерных залов; такое нельзя было сказать ни об одном из спортсменов, и я, насколько мне известно, был единственным, кому платили только за то, что он тренировался.

Джо и Бен постоянно стремились расширить свой бизнес и не имели ничего против того, чтобы вторгаться в чужие владения. В 1946 году они создали свою собственную ассоциацию, Международную федерацию культуризма, бросив вызов как Американскому атлетическому союзу, который контролировал тяжелую атлетику и культуризм в Северной Америке, так и Национальной ассоциации культуристов-любителей, заправлявшей культуризмом в Великобритании. Братья развязали междоусобную войну, продвигая свои собственные варианты соревнований за титулы Мистер Америка, принадлежавший ААС, и Мистер Вселенная, принадлежавший НАКЛ. Как и в профессиональном боксе, многообразие титулов порождало путаницу, однако это только способствовало пропаганде культуризма.

Джо был также первым, кто назначил денежную награду за победу в состязаниях по культуризму. Когда он учредил в 1965 году титул Мистер Олимпия, наградой были чек на тысячу долларов и серебряное блюдо с гравировкой. Во всех остальных первенствах, таких как Мистер Вселенная, победитель получал лишь приз. К тому же, на своих состязаниях Джо предлагал лучшие условия для участников. Он оплачивал размещение в гостинице и авиаперелет. Однако обратный билет он отдавал только после того, как спортсмен позировал на фотосессиях. На самом деле Джо предпочел бы фотографировать культуристов до начала состязаний, однако большинство спортсменов отказывались, и мы с Франко Колумбу были единственными, кто согласился. Нам нравилось фотографироваться, потому что это заставляло нас поддерживать хорошую форму и давало возможность отработать позы.

Учреждение состязаний за титул Мистер Олимпия явилось гениальным рекламным ходом. Заявленной целью этих состязаний было выявить «победителя среди победителей». Спортсмены участвовали в них только по специальным приглашениям, которые рассылались исключительно действующему и бывшим обладателям титула Мистер Вселенная. Таким образом, Джо стриг купоны с обилия титулов, учрежденных им же самим! Неудивительно, что многие были не в восторге от деловой хватки братьев Уайдеров. Как раз в то время те вели громкую кампанию, стремясь заставить Международный олимпийский комитет признать культуризм как международный вид спорта.

Однако мне кипучая деятельность Джо была по душе. У него были журналы. У него была федерация. У него были знания, он прилагал все силы к тому, чтобы превратить культуризм в нечто действительно большое. Джо мог предложить мне многое из того, в чем я нуждался, и ему казалось, что и я могу предложить ему кое-что из того, в чем нуждался он.

К тому же, я не был ленивым бездельником. Приехав в Калифорнию, я первым делом сказал Джо: «Я не хочу болтаться без дела. Я не собираюсь получать ваши деньги ни за что. Дайте мне какое-нибудь занятие, чтобы я смог учиться». У Джо был розничный магазин в Санта-Монике на Пятой улице, где продавались пищевые добавки и снаряжение для тяжелой атлетики. Поэтому я спросил, можно ли мне там поработать. «Я хочу помогать покупателям, — объяснил я. — Мне будет очень кстати ознакомиться с делом поближе и отточить свой разговорный английский, к тому же я люблю общаться с людьми».

Мое предложение пришлось Джо по сердцу. «Вот видишь, Арнольд, — сказал он, и я до сих пор явственно слышу его голос с канадским акцентом, — ты хочешь работать, ты хочешь построить свое тело, ты настоящая машина, ты невероятный человек. Ты совсем не такой, как эти ленивые бездельники!»

Мне нравился подход Джо к делу. Он уже соткал обо мне целый миф: я был немецкой машиной, совершенно надежной и безотказной, которая всегда работает и никогда не ломается. И Джо собирался применить свои знания и силы, чтобы, подобно Франкенштейну, оживить эту машину. Все это казалось мне очень смешным. Я не возражал против того, чтобы Джо Уайдер считал меня своим творением, так как понимал, что в этом случае он будет меня по-настоящему любить. А это только способствовало достижению моей цели: стать чемпионом мира, и чем лучше относился ко мне Джо, тем более щедрым он становился.