Вспышка. Книга первая

Она опустилась перед ним на колени и осторожно промыла ему рану на голове. Вода стекала по его лицу и капала за воротник.

Пока Сенда смывала кровь, Шмария сидел с ничего не выражающим лицом и закрытыми глазами, вытянув перед собой длинные мускулистые ноги. Как и ей, ему исполнилось шестнадцать лет. Без ботинок в нем было больше шести футов роста, и даже сейчас, когда его лицо с гордыми чертами было в крови, а золотистые волосы растрепаны, она не могла не любоваться его мужественным видом. Несмотря на крупное телосложение и развитую мускулатуру, в нем не было ни единой унции лишнего веса. Он отличался здоровьем человека, большую часть времени проводящего на открытом воздухе. И он был красив… так невероятно красив, что у нее сжималось сердце: с чувственными от природы красными губами, дерзкими синими, как сапфир, глазами, в которых постоянно светилось веселое презрение, и чисто выбритым мощным раздвоенным подбородком, нахально выдающимся вперед.

Через несколько минут, когда на его лице не осталось следов крови, Сенда присела рядом на корточки.

– Ну вот. – Она испытывала облегчение, но лицо ее пылало гневом, как будто она хотела наброситься на него за то, что он так ее напугал. Однако голос девушки – звучал мягко и успокаивающе: – Слава Богу, это всего лишь поверхностная рана. – Она на мгновение замерла, сдвинув раскосые брови. – Шмария, ради всего святого, что с тобой случилось?

Он наклонил вперед голову и встретился глазами с ее проницательным взглядом. На лице молодого человека было написано крайнее беспокойство. Затем он тяжело вздохнул, как будто нес на своих плечах всю тяжесть мира, вновь прислонился головой к стволу березки и, закрыв глаза, заплакал. Беззвучно и почти не вздымая грудь. Но по его щекам струились слезы.

– Шмария! – прошептала Сенда. При виде его слез она испугалась даже больше, чем когда в первый раз увидела его рану. Шмария был не из тех, кто плакал. Однажды, он рубил дрова и тяжело поранился, и она видела, как он, стиснув зубы, смеялся над болью. – Шмария!

Он молчал, и тут в нависшей над ними тяжелой тишине ветер донес до них отдаленный цокот копыт. Еле уловимый и приглушенный, пока далекий, но быстро становящийся громким, как будто множество лошадей с бешеной скоростью неслись им навстречу.

Шмария напрягся и резко открыл глаза. Он вытер слезы тыльной стороной ладони, нетвердо поднялся на ноги и, пошатываясь, быстро подошел к краю прогалины, откуда хорошо была видна лежащая вдали деревня.

Он пристально посмотрел вниз, затем неожиданно повернулся к Сенде и мрачно сказал:

– Мы должны их предупредить.

– Кого предупредить? И о чем? – Она уставилась на него своими широко раскрытыми испуганными глазами.

– У нас нет времени на объяснения. Быстро! Нам надо добраться до деревни! – Не говоря больше ни слова, спотыкаясь и оскальзываясь, он побежал вниз по склону.

В полнейшем недоумении Сенда глядела ему вслед, упершись руками в бока. Чего надо было бояться? Какую опасность он почувствовал? Она обвела взглядом лес вокруг: над ее головой подрагивали и мягко шелестели от холодного ветерка ветви берез, в небе летали и пели птицы. Она вдыхала по-весеннему свежий воздух, чувствовала под ногами успокоительную влагу мягкого, как подушка, мха. Но что-то угрожало им – она знала это, – что-то, у чего не было названия, какая-то невидимая, но совсем близкая опасность.

Очень скоро Сенда догнала Шмарию, но не почувствовала сладкого привкуса победы от того, что выиграла это состязание. Ведь когда они начали бег, она была отдохнувшей, а он еле стоял на ногах. И хотя вначале Шмария бежал очень быстро, она чувствовала, что он начинает сдавать.

Теперь она бежала рядом с ним, тяжело дыша – казалось, легкие сейчас разорвутся – и с колотящимся сердцем. Ноги становились все тяжелее и тяжелее, как будто наливались свинцом. Все же она заставляла себя не отставать от него.

«Если он в таком состоянии может бежать, значит, и я могу», – решительно говорила себе Сенда.

Искоса взглянув на своего возлюбленного, она увидела на его лице отчаянную решимость.

– Шмария, – в конце концов, задыхаясь, взмолилась она. – Я не могу. Не могу больше бежать. Надо отдохнуть. И тебе это необходимо.

– Нет. – Он тоже задыхался, но дышал ровно, стараясь сберечь последние оставшиеся у него силы. – Надо спешить. – Слова его были отрывистыми, несвязными, в такт дыханию.

– Но почему? Скажи мне! Почему?

– Лошади.

– Ну и что? Не в первый раз. Лошади здесь. Проезжают мимо. Все время.

– Не так, как сейчас. Не так много. – Он сжал кулаки и помчался еще быстрее, подняв к небу голову и полузакрыв глаза. – Погром.

– Что?!

Услышав это страшное слово, Сенда почувствовала, как кровь застыла у нее в жилах, несмотря на то что девушка вся взмокла от бега. Какой еврейский ребенок в России не знал значения слова «погром»?

Санкционированная смерть. Массовые убийства невинных людей. Все из-за обстоятельств их рождения, над которыми они были не властны.