Вспышка. Книга первая

– Через две недели, считая с завтрашнего дня. А пока я хочу, чтобы работа велась круглосуточно. А что касается следующего после «Анны» фильма с участием Тамары, мне нравится ее идея об остроумной, стильной комедии нравов. Я не хочу, чтобы она снималась в однотипных ролях, а это – отличный способ избежать однотонности. Ричард, свяжись с Сомерсетом Моэмом и узнай, не хочет ли он написать сценарий. – Скольник вытряхнул содержимое трубки в тяжелую хрустальную пепельницу. – Последнее предупреждение, – сурово сказал он. – Я хочу, чтобы вы все поняли, что мы имеем дело с Толстым, а не с каким-то местным писакой. Отнеситесь к этому проекту с должным уважением, понятно? Я не хочу стать свидетелем того, как его изуродуют.

Тамара про себя улыбнулась. Этого можно было не бояться. Луис был слишком хорошим режиссером, а, кроме того, ей очень нравился этот проект. Это было как раз то, что нужно. Если во время съемок возникнут какие-то проблемы, как это обычно бывает, она изо всех сил будет стараться помочь Луису их разрешить.

– Ну что ж, на сегодня довольно, – сказал Скольник. – Все-таки уже ночь, а Тамаре завтра рано вставать. Кэрол, отыщи моего шофера, пусть он отвезет ее домой, а потом вернется за мной. Луи, я хочу, чтобы вы с Брюсом задержались ненадолго. Я еще кое-что хочу с вами обсудить. – Скольник постучал трубкой о пепельницу – раздался мелодичный хрустальный звон. – Совещание окончено.

Из-за того, что Тамаре приходилось так безбожно много работать, она вскоре научилась использовать для отдыха любую свободную минуту. Обычно по дороге на работу и домой она дремала, но сегодня эта способность оставила ее. Пока принадлежащий Скольнику «мерседес-бенц К» 1928 года выпуска с белым откидным верхом плавно вез ее по темным и пустынным улицам Голливуда, она была слишком возбуждена, чтобы закрыть глаза и забыться. Совещание в офисе Скольника оказалось более продуктивным, чем она могла мечтать, и энергия из нее била ключом. Она мечтала о том, чтобы, придя домой, сразу уснуть, но, честно говоря, сомневалась, что это ей удастся. Скорее всего, придется принять таблетку снотворного, а может быть, даже две.

Сидя на мягком кожаном сиденье, Тамара улыбалась и, не обращая внимания на шофера, напевала мелодию из «Вертихвостки». Она никак не могла успокоиться. Предстоящая работа над «Анной Карениной» страшно взволновала ее. Теперь я знаю, что значит быть на вершине блаженства», – думала она.

Даже сейчас, когда от студии ее отделяли несколько миль, она каким-то образом чувствовала, как проект набирает все большую силу. А через полгода, когда картина будет закончена и ее игра останется на пленке для потомков, а катушки с пленкой разошлют по принадлежащим «ИА» кинотеатрам, зрители будут в восторге. Она была в этом уверена.

Какая же она счастливица, что ей довелось присутствовать при рождении этого замысла.

И какая жалость, что прежде ей придется закончить «Марию Антуанетту».

«Анна Каренина» – это не просто роль. От одной только мысли о ней у нее внутри все начинало дрожать. Казалось, она сможет вернуться обратно в свое детство, но только не ребенком, а взрослой женщиной.

– Хотите что-нибудь выпить? – предложил Скольник, когда все ушли.

– Я – да, – немедленно отозвался Брюс Слезин. Скольник вопросительно взглянул на Зиолко.

– Почему нет? – ответил Луис, устало жмуря глаза. – Сегодня был чертовски длинный день.

Это была правда. Они с Тамарой проснулись в половине пятого утра, и к шести часам уже были на съемочной площадке, где отработали тринадцать с половиной часов, прервавшись всего лишь раз на сорок пять минут на ленч в буфете, а после этого еще и отсидели на этом совещании. Уже давно минуло девять, а в будние дни они с Тамарой обычно ложились спать уже в восемь тридцать. Но в любом случае выбора у него не было – не зря же Скольник попросил их остаться.

– Давайте пройдем в мой кабинет, – предложил Скольник, направляясь из конференц-зала в соседний с ним офис. Войдя в кабинет, он сразу же подошел к бару. Прежде чем уйти, секретарша позаботилась о том, чтобы серебряное ведерко было наполнено льдом и граненые хрустальные бокалы стояли наготове. Взяв щипцы, он положил в каждый стакан по два кубика льда и, щедро плеснув в них из графина виски «Чивас Ригал», протянул им. – Давайте присядем.

Скольник опустился в кресло у камина, поставил свой стакан на решетку и приступил к своему обычному ритуалу – стал набивать трубку английской табачной смесью. Зиолко и Слезин расположились напротив него.

Раскурив трубку, Скольник перешел прямо к делу.

– С каждым годом награды Академии приобретают все большее значение. Достаточно взглянуть на победителей тридцатого и тридцать первого годов, чтобы понять это. Лайонел Барримор за «Свободную душу», Мэри Дресслер за «Мин и Билл» и РКО за «Симаррон». – На его щеках заиграли желваки. – Как только эти фильмы были выдвинуты на «Оскара», у них началась новая жизнь. Зрители толпами повалили на них, чтобы посмотреть, что в них такого особенного. А когда они победили… можно не продолжать.