Вспышка. Книга первая

– Значит, я могу рассчитывать на твою помощь?

Она глубоко вздохнула и подняла на него глаза: огромные, увеличенные очками, они впервые смотрели печально и тускло.

– Разве у меня есть выбор? Князь скупо улыбнулся.

– Ты вольна поступать, как тебе хочется.

– Да… – прошептала она. – Но иногда я в этом сомневаюсь.

– Думаю, ты знаешь, как сделать лучше для вас обеих. – Он помолчал. – Ты всегда с удивительной ловкостью умела отделить долг перед другими людьми от долга перед собой. Не думаю, что именно сейчас тебя вдруг покинет этот талант.

– Сейчас другое… Мне надо обо всем подумать. Она может пострадать при этом. Я очень дорожу дружбой с ней и не хочу приносить ее в жертву.

– Разумеется. – Он украдкой посмотрел на нее. – В этом нет никакой необходимости. Я уверен, что за неделю ты сможешь поднять ее на ноги. Она будет тебе очень благодарна за поддержку.

Графиня сжала губы.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – взволнованно проговорила она.

– Флора, если все будет, как мы решили, она получит то, что хочет, – театральную карьеру, а ты получишь то, что ты хочешь, – глубокую дружбу… и немного денег. А я… – Его голос умолк.

– Ты получишь ее, – язвительно закончила она. Весело улыбнувшись, князь проводил ее до двери.

– Я рассчитываю на тебя, Флора. Помни об этом. Графиня кивнула и вышла в прохладный коридор.

Прежде чем он закрыл за ней дверь, она обернулась и мягко сказала:

– То, что я собираюсь сделать, я сделаю не ради тебя и не ради твоих денег, а ради нее. Потому что ты прав в одном. Ей надо чем-то занять свои мысли.

– Значит ли это, что деньги тебе не нужны?

– Тридцать сребреников, за то, чтобы ты получил ее? – Она покачала головой. Ее огромная шляпа угрожающе заколыхалась. – Нет, я не возьму за это денег.

– Ты странная женщина, Флора, – сказал князь.

– И, возможно, не слишком умная. Время покажет.

– Как всегда.

– Только не обижай ее, Вацлав. Это все, чего я прошу. Она особенная. Это тебе не какая-нибудь Татьяна Ивановна.

Он пристально посмотрел на нее, затем тихо прикрыл дверь. Графиня медленно шла по гигантскому холлу. Ее охватила какая-то смутная тревога. Даниловы обладали слишком большой властью.

«Слишком большой, – пронеслось у нее в голове, – чтобы от этого было хорошо им самим».

И слишком большой, чтобы от этого было хорошо остальным.

Неделю спустя Вацлав Данилов вызвал в Китайский кабинет графа Коковцова. Когда тот вошел, князь листал бумаги, временами делая пометки на полях.

– Что ты узнал? – мягко спросил князь, сидящий за своим массивным письменным столом из тюльпанного дерева.

– Друг мадам Бора поселился в квартире над книжной лавкой на улице Зайцева, – проговорил граф в своей обычной скорбной манере. Он подошел к буфету, налил себе полную рюмку водки и залпом осушил ее.

Не поднимая глаз от бумаг, князь спросил:

– И?

– Мы наткнулись на настоящее осиное гнездо. Квартиру снимает один студент. Как мне доложили, радикальных взглядов, – неприязненно добавил граф. – Существует подозрение, что в этой квартире проживают человек десять или даже двенадцать студентов, в разной степени участвующих в деятельности, направленной против государя императора. – При этих словах его передернуло.

– Мужского пола? – спросил Вацлав. – Женского? Или обоих?

– Обоих.

– Понятно. – Князь в задумчивости отодвинул в сторону бумаги. – Такая скученность затруднит наблюдение.

– Напротив. – Граф опустился в кресло, и теперь их с князем разделяла огромная блестящая поверхность стола. – По твоему приказу капитан Димитров из Охранного отделения организовал слежку. Он разместил своих людей в квартире, которую они временно… экспроприировали… – граф осторожно кашлянул, прикрыв ладонью рот, – в доме через дорогу от книжной лавки. Я – всего лишь связующее звено, как мы и планировали.

– Хорошо, – проговорил князь, кивая головой. – А как обстоят дела с нашей будущей звездой? Для нее уже подготовлено место?

Граф Коковцов кивнул, не меняя страдальческого выражения лица.

– Да, – ответил он, – хотя она об этом еще не знает. Я мог бы добавить, что месье Герлан не был от этого в восторге. Мне пришлось выслушать довольно напыщенные рассуждения об артистической целостности и тому подобную чепуху. Разумеется, все свелось к тому, что… – граф помолчал и затем, подражая аристократическому французскому произношению месье Герлана, быстро произнес высоким капризным голосом: – «Th'e^atre Francais не может допустить падения своего уровня, равно как и поставить под угрозу свою целостность. Никогда, месье граф, ни при каких обстоятельствах и ни за какие деньги!»

– Никогда не следует говорить «никогда», – тихо проговорил князь поучительным тоном, лениво махнув рукой. – Насколько я понял, в конце концов вы получили именно то, что нам было нужно?

– Да.

– Удивительно, не правда ли, кузен, какой переворот во взглядах человека может произвести небольшая сумма денег? Как легко соблазнить даже самых совестливых из людей?

Граф снова кивнул.