Вставай, иди и умирай

Стоило только «привести к покорности» город Обе, там в качестве временного гарнизона остались мотострелки для поддержания афганских войск и царандоя, что принялись агитировать местное население за «советскую власть», как в начале февраля бахнуло в Герате. Морпехи даже как следует не успели отдохнуть, при том, что с них никто не снимал боевой работы по проческе кишлаков по всей округе (бесполезная беготня по большей части), пришлось вновь по тревоге мчаться давить мятеж.

У Киборгина же была одна проблема – деньги.

«Нет денег – плохо, есть деньги – тоже плохо. Парадокс…» – невесело думал он.

Проблема же заключалась в том, что их некуда в условиях расположения батальона спрятать. Тем более в таком объеме. Это не камешки с золотишком с парой пачек купюр, что сунул в свой вещевой ящик и можно забыть, никто не полезет, тем более что на замке. А вот с таким объемом купюр, что едва помещаются в оружейный ящик… да самим дополнительным ящиком банально заинтересуются.

На первое время Анатолий оставил его, как это ни странно в солдатской казарме, в своем взводе под присмотром сержанта Клина. Но это все до того, как не пришлют нового взводного командира, а тот наведет в казарме шухер в порыве служебного рвения и докопается до неуставного ящика.

Возникла даже мысль заныкать ящик с деньгами на опорнике, сделав банальный клад.

«Можно даже духа сверху положить, хе-хе и спеть пиратскую песенку про пятнадцать человек на сундук мертвеца», – возникла совсем уж бредовая идея.

С душманом, в качестве мертвого охранника, конечно перебор, да и сама идея с кладом все-таки тоже не сильно катила. Разве что совсем на крайний случай, если ничего другого в голову не придет.

«Доллары все же можно у себя припрятать, а вот с фантиками надо что-то срочно делать, просто так лежать в земле не дело, ибо деньги в идеале должны работать… – размышлял старший лейтенант. – В банк не положить… акций не купить… свое дело не основать… нет у меня доверенных лиц для этого и уж точно не в Афганистане этим заниматься. Хотя есть же вариант! Красный Муса! Сплавлю ему всю эту макулатуру под обширный и долговременный, сразу на несколько лет вперед, заказ поставок спортивного питания!»

Не нравилось только то, что Ахмад Шах сразу поймет источник этих денег (то, что это трофеи и так понятно), а конкретное чьи они, но тут уже ничего не поделаешь, да и не так уж это и важно. Масуд теперь сам для всех социалист и предатель, так что с его стороны по этому поводу Анатолий проблем не ожидал. Опять же Туран Исмаил – шиит, Ахмад Шах – суннит, так что они ни разу не друзья, хоть и оба таджики. Ну и двум львам в одной клетке не ужиться, потому Масуд по идее еще и благодарен должен быть, теперь он может попытаться распространить свое влияние на гератских таджиков, хоть они в значительной части шииты и они под Раббани.

Что до самого Турана Исмаила, то его взяли в плен. Он при взрыве склада под штабом получил тяжелейшее ранение, некоторое время отлеживался в городской мечети, но когда стало ясно, что не выживет, его якобы сдали и он попал в плен к советским войскам, они-то его и спасли прооперировав. Ему отрезали левые руку и ногу. И вроде как с левым же глазом у него не все в порядке стало, не то ослеп, не то вовсе выбило. На левое ухо полностью оглох.

«Ну, все равно в исламе левая сторона человеческого тела считается нечистой, так что левой рукой к еде стараются не прикасаться, – подумал Киборгин. – Осталось до кучи вырезать ему еще левое легкое, почку и чтобы совсем стать чистым, еще и левое яйцо ампутировать, чтобы точно не плодить детей из грязного семени, ха-ха! Ах да, еще и левую половину мозга надо удалить до кучи».

Анатолий только головой покачал. Никогда не понимал двинутых на религии и неважно какой.

В общем с Красным Мусой все прошло гладко. Благо он как раз приехал, чтобы привезти очередную порцию товара, так что Анатолий избавился от большей части малоликвидных денег, оставив себе только доллары и немного афгани, если вдруг потребуется расплатиться за что-то с местными. Опять же наличие на руках афгани еще хоть как-то можно объяснить – обменял в финчасти свои заработанные чеки (он, собственно, для вида это и сделал), в отличие от пакистанских и иранских денег.

И вот Герат. В какой-то момент, тихий и казалось покорный город взорвался. Началась атака на ключевые объекты – генерал-губернаторство, радиостанцию, на управление зоной Герат и другие учреждения.

Но своей задачи мятежники не выполнили. Генерал-губернаторство, прочно обороняемое тремя танками, шестью БТР и БМП, батальоном мотострелков, а так же радиостанция, примерно с такой же охраной, остались не взятыми. Погибло много людей из рот обслуживания и боевого обеспечения 17-й пехотной дивизии. Возникла угроза утраты Герата, но главный объект – радиостанция – находилась под контролем советской армии.