Вставай! Почему стул убивает вас, и что вы можете с этим поделать

Несколько лет спустя доктор Гудолл написала мне: «Вы видели наши последние данные?» Её новая статья описывала поведение шимпанзе, живущих в своей естественной среде обитания.[161] Отчёт был замечательным. Она продемонстрировала, что игра у шимпанзе не только важна на этапе развития ребёнка, но также и для взрослых приматов. Джейн описала игру взрослых шимпанзе в плане каким образом игра формирует поведение и социальные связи. Она описала как шимпанзе используют палки чтобы вычищать пустоты в деревьях. Ухаживание друг за другом у них является основой их отношений а борьба в виде игры — нормальное поведение взрослых шимпанзе. Она продолжала описывать действия шимпанзе, которые напоминают спортивные состязания — бросание предметов друг другу и даже бег наперегонки. Сексуальный подтекст и сексуальные действия (включая самостимуляцию) также были частью нормальной игровой деятельности. Конечно, в описании был сон и сидение, но такой отдых заполнял лишь перерывы между играми, а не заменял их.

Игра — также и часть жизни взрослых, о которой часто забывают. Игра, полная радости и здоровья. Является ли игрой встречи с друзьями в школе, на футболе с вашим партнёром, прогулки с родителями или шахматы в жаркий день в парке, игра — основная часть жизни. Игра — это пульс творческого потенциала.

Игровая деятельность редка в корпоративной культуре Америки. Взрослые редко играют — они отправляют электронные письма. Они сводят беседу до обмена текстовыми сообщениями. Иногда и я также ввязываюсь в это. Сколько я пропустил счастливого времени, не играя со своими детьми? Когда в прошлый раз вы играли? Игра — является одним из способов быть счастливыми, и нервная система человека создана так чтобы играть и быть счастливыми.[162]

Теперь и для меня настало время выключить компьютер, встать и начать играть.

17. Поражение сидячего человека

Конец смертельного сидения!

Сейчас 20:00. Я один в моей длинной и узкой лаборатории в Рочестере, в Миннесоте, жду завершения измерений мышей.

В лаборатории стоят пять белых высоких столов одинаковой высоты. Первый стол заполнен аккуратно выровненным инсулиновыми препаратами и шприцами для экспериментов с диабетом. Второй стол заставлен различными инструментами, фрезерным станком и запчастями от электронного оборудования с торчащими из него проводами. Третий стол заполнен видео играми и множеством активных детских игрушек. Четвёртый стол заполнен аналитическим оборудованием для анализа ДНК. Последний стол — Гейб и Саманты, где разрабатываются и проверяются наши программы по освобождению от стульев, с беспорядочно лежащими частями от столов с беговыми дорожками, частями готовых столов для работы стоя и коробками, наполненными датчиками движения MEMS(микро электромеханические системы). У лаборатории есть ещё два дополнительных помещения; первое это офис Шелли. Во втором же мы измеряем у мышей NEAT (физическая активность без упражнений).

В дальнем конце нашей длинной лаборатории, висит дюжина наборов волшебного нижнего белья, повешенная на крючках и сложенная у стены груда избыточного оборудования включая садок для рыбы с ярко-синей ручкой десять сантиметров длиной. Я купил аквариум на гаражной распродаже всего за 25$. Три года спустя, и 34 года после того, как я начал, я всё-таки решил попытаться понять, почему у прудовых улиток различные стили передвижения. Когда мне было 11 лет, я прослеживал их передвижение через пергаментную бумагу, Джоан, моя первая любовь, перемещалась зигзагами. А Морис — другая улитка — двигалась по прямой линии. И так, я купил садок для рыбы, несколько улиток и начал делать запись их движений, используя фотографию в равные промежутки времени.

Результаты совпадали с тем, что я открыл для себя в детстве: некоторые улитки передвигаются зигзагами, тогда как другие двигаются по прямым линиям. В 2011 я был совершенно случайно приглашён в государственный университет Монклер в Нью-Джерси, и во время моей лекции упоминал свои ранние эксперименты с улитками. Позже, старший преподаватель подошёл ко мне. «Вы правы», — сказал он, «улитки действительно двигаются по-разному, потому что мышцы улитки ведут себя по-разному у каждой улитки». Он рассказал, что в Стэнфордском университете были проведены замечательные исследования, где другой улиткофил фотографировал следы улитки по 15 раз в секунду, измерял силу их ножек и использовал освещённую лазером гелевую поверхность, чтобы проанализировать детали передвижения улиток.[163] Исследователи обнаружили, что ножка улитки не только сокращается в длину разнообразными волнами, но также и поперёк. Исследование продемонстрировало, что у каждой улитки есть свой уникальный способ передвижения. Да! Джоан действительно отличалась от Морис. Индивидуальность была запечатлена в самой основе ДНК. Также и с людьми; у каждого человека от природы есть свой уникальный способ передвижения — от природы.