Встреча без возможности прощания

– Что здесь происходит? – раздался от двери спокойный голос Риммы-Революции, появившейся в сопровождении астролога. При одном взгляде на них возникала мысль, что эти двое только что отрабатывали карму – как в этом доме (или этой компании) называют вполне определенные отношения между мужчиной и женщиной.

Андрей Павлович даже глазом не моргнул, боксерша же напряглась, но Алекс Мерлин, сидевший между нею и Валентиной, сдерживающе положил руку ей на предплечье.

– Беседуем о литературе, – сообщил писатель-фантаст. – И о творчестве в целом. Присоединяйся, Петр. Кстати, юноша, – Алекс Мерлин посмотрел на Шурика, – а стихи вы пишете?

– Нет, только прозу, – объявил красавчик.

Алекс Мерлин сообщил астрологу и хозяйке дома только что открывшиеся факты.

– Я готов работать и по вашим заказам, – вдруг сказал Шурик, глядя на поэта-астролога. – Ведь вы же явно не сами готовите все то, что выходит под вашим именем. И у вас не все в стихах…

– Как ты думаешь, зачем ему столько баб? – спросил Андрей Павлович, глядя на молодого красивого писателя, то есть литературного раба – если называть вещи своими именами.

– Вы хотите сказать, что все эти календари и брошюры пишут женщины, которые… – пораженно спросил Саша, так и стоявший рядом со мной.

– Ну а кто еще? – рассмеялся писатель-фантаст. – А как только дама взбрыкивает и начинает хотеть видеть и свою фамилию на обложке брошюры, Петр с ней разводится и начинает дальше отрабатывать карму. И еще у него есть ученицы. Петр, ты же курсы ведешь для особо одаренных, если не ошибаюсь? Расскажи нам про них. Может, Соня захочет немного поучиться, раз в этом году не поступила на медицинский. И восемнадцать лет ей исполнится в феврале. Как раз с весны и приступит.

– Я не хочу учиться астрологии, – закричала я. – И вообще, если это бордель…

– Нет, это не бордель, это эксплуатация рабского труда, – сказал хозяин квартиры.

– Я никого не принуждаю! – заорал Петр Годунов. – Я предлагаю своим ученицам в качестве домашнего задания составить прогноз и…

– Публикуешь самые удачные под своим именем, – закончил Алекс Мерлин. – Не сомневаюсь, что они при поступлении на твои курсы подписывают соответствующие бумаги, в результате чего не могут претендовать ни на гонорары, ни на славу. Молодец, Петя!

– Знаешь что, Лешка…

– Знаю. Я-то пишу сам, и это можно понять, читая мои произведения. И под моим псевдонимом вышло не двести брошюр и не сто календарей. Если же под одним именем пишут несколько авторов, это видно. По крайней мере, человек, имеющий какое-то отношение к литературному процессу, поймет. А в некоторых случаях и не имеющие понимают. Например, вдруг какая-то литературная крольчиха начинает плодить по роману в месяц…

– Леша, хватит о литературе! – попросила Анна. – Я тебя очень уважаю и преклоняюсь перед твоим талантом, но у нас все-таки труп.

– Два трупа, – напомнил Коля.

– Тот в ванной, причем под полом, – отмахнулась Анна. – И ванная еще одна есть. А этот-то здесь, с нами.

«И вы все спокойно разговариваете все это время! Обсуждаете свои дела, ругаетесь! Вы постоянно забываете, что он тут сидит!»

– Может, его куда-нибудь перенести? – предложила Аполлинария Крылова.

– Трогать нельзя, – встрял Коля. – Когда приедет следственная бригада…

– Принесем обратно, – перебил астролог. – И вообще, ты же его сфотографировал во всех ракурсах.

– Я тоже считаю, что надо бы его отсюда убрать, – вставила хозяйка квартиры. – Где мы сидеть-то будем? И стол накрыт.

Я отметила, что Римма абсолютно трезва. Обычно к этому времени она уже напивалась. Или она при гостях сдерживается? Она же – хозяйка квартиры. Не должна хозяйка быть пьяной. Или все дело в Петре Годунове? Есть мужчина – не нужно пить?

– Кстати, неплохо бы перекусить, – объявил хозяин. – Соня, иди плов разогревать, а мы тут пока уберем Володю. Саша, помоги ей. В любом случае она казан сюда притащить не сможет. Да, кстати, с пикой-то мы так и не разобрались. Соня, эта наша пика или не наша?

Я покачала головой и сказала, что такую в доме не видела. Я сама откалывала лед совсем другой.

– Да, ты же мне лед приносила в салфетке и к лицу прикладывала, – кивнул астролог. – Соня, неси сюда пику, а то мало ли что…

Я отправилась на кухню вместе с Сашей и вернулась с пикой для колки льда, которой пользовалась. Эта была более удобной, с деревянной ручкой. Но дело было не в этом! Дело было в том, что кто-то принес пику, которой совершил убийство, с собой! И ведь не лед же он (или она) ею колоть собирался!

– Андрей, куда в вашей квартире его можно перенести? – спросил астролог у хозяина.

Хозяйка предложила в ванную комнату к Лебединскому.

– И всем пользоваться твоей?! – закричала Аполлинария. Она вообще нормальным тоном говорить умеет?

– А ты собираешься пользоваться здесь ванной? – удивился писатель-фантаст. – Ты сюда мыться пришла? Шурик, что у нее дома с ванной?

– Ты предпочтешь ванную с трупом моей? – уточнила Римма-Революция.

– Если она сама прикончила Лебединского, то ничего удивительного, – хмыкнула бизнес-леди Анна.