Встреча, или другая реальность. Черная Дыра

Возле неё ухмыляясь, и злорадствуя, стояла надменная и зловещая Лагужина Евдокия Жаловская. Она ухмылялась и это ей приносила удовольствие. Думая о том, что Прасковья скоро испустит последний дух, она взяла со стола бутылку со спиртным, и вливала его в глотку Прасковьи, рыча так, что кто б ее не услышал, у того б замерло дыхание.

–Ты будешь говорить сука!? – Вопрошала она и все снова и снова вливала спиртное ей в глотку. – Говори сука, говори, где он, где этот подонок.

Но та ничего не могла вымолвить. Лишь сквозь зубы, пока у нее было еще какое-то сознание, или еще не помутившейся капля рассудка она промычала: – Я не понимаю.

–Сука! – Неистовствовала Лагужина. – Говори сука. – Она несколько раз ударила Прасковью по лицу. А затем Взревела. – Ах ты сука молчишь?… Ну я развяжу тебе язык, сука. Ты у меня быстро заговоришь.

–Я ничего не знаю, о чем тут ты болтаешь. – Сквозь зубы простонала Прасковья. – Я не понимаю? – Теряя сознание стонала она. – Что происходит?

Тут я не знаю, потеряла она сознание, или нет. Но то, что она увидела потрясло ее, и она очнулась в холодном поту, в одной из психиатрических клиник города Москвы. Она лежала привязанная к койке верёвками. Тело ее ныло от боли. Она вскрикнула пугающим истошным до селе не вероятным воплем, и сама испугалась: – Она ли это вскрикнула? Где она? Что происходит? Этого она не знала. Кто-то ходил в коридоре, цокая каблуками, казалось, что все спешили быстрее покинуть это место. Пройти его как можно быстрее. Так быстро, как можно было его пройти. Вот кто-то приоткрыл окно двери и в окошки показались глаза. Маленькие, бегающие глазки смотрели не пациентку палаты №-13. В подвале. Здесь были пациенты которых врачи считали безнадёжными, которые не подвластны были их лечению. Пациенты – подопытные растения. Как Прасковья оказалась здесь? Этого она не знала.

Дверь открылась, и в палату вошла доктор. Прасковья посмотрела на нее, и ее взгляд остолбенел. Она не понимала, это была Лагужина Евдокия Жаловская. Да, это была она. До невероятно неприлично упитанная дама. Это была она. В белом халате, с повязкой на лице и в белом колпачке.

При виде Лагужиной, Прасковья вскрикнула до неузнаваемости пронзительным и пугающим криком. Ей казалось, что это невозможно. Она спит и вот-вот проснется и, этот кошмар закончиться. Ведь ей это лишь только сниться. На этой мысли она успокаивала себя: – Сон, сон. Это только сон, страшный сон который вот-вот закончиться. Я сейчас открою глаза и этот кошмар закончиться. – Закрыв глаза, она сосчитала до дести и открыла глаза. Но сон не кончился. Ее кошмар который шел к ней в образе Лагужиной приближался к ней как будто, ей казалось, что этот кошмар приближался к ней. Прасковья снова вскрикнула:

–Нееееееееее т!!!!!!!!!!!!!!!!!

Приблизившись к Прасковьи Лагужина спокойна спросила.

–Как сегодня Вы себя чувствуете?

Прасковья неистова выкрикнула, и сама испугалась от того, как она это она смогла.

–Убийцаааааа, а, а, а.

Это слова она выкрикнула изнутри себя. Как можно было б сказать это слово было само, из ее груди.

Лагужина удивилась:

–Убийца? С чего Вы это решили?

Прасковья оскалилась. Став похожа на злобную хищницу ШАКАЛА, сказала тихим спокойным голосом:

–Убийца.

Лагужина снова спросила:

–Вы обвиняете меня в убийстве, почему? Я никого не убивала и…

–Убийца. – Снова оскалилась Прасковья. – Ты убила моего мужа, лишила меня семьи. – Обвиняла Прасковья Лагужину в смертных грехах. – Ты, убийца, убийца человеческого дитя. Да. Это ты лишила меня радости материнства.

–Я??? – Оскорбилась Евдокия Петровна. – Да ты сумасшедшая!

–Нет. – Возразила Прасковья. – Я не сумасшедшая. Нет, я то в своем уме, а ты, ты в своем?

–Я то в своем. – Говорила Лагужина. – А ты разве в своем? Это ни я лежу в палате на кровати а ты.

–Это так. – Согласилась Прасковья. – Я лежу здесь, здесь в палате, в палате в которую ты ты меня положила и этот, как его? Берия.

Лагужина с настороженностью спросила:

–Что Берия?

–Это он приказал упрятать меня сюда.

–Но ты обвиняла меня? – Заметила Лагужина. – Объясни, что ты имеешь ввиду?

Прасковья секунду подумав выстрелила словно из ружья.

–Это он приказал упрятать меня сюда а ты способствовала этому процессу.

Лагужина ухмыльнулась, спросила:

–Какой сейчас год?

Прасковья задумалась. К своему глубокому удивлению она не помнила какой сейчас год. Она не знала даже какой сейчас месяц и число. Этого она не знала. – «Странно? – Подумала она. – Что со-мной? Я что и вправду сумасшедшая? Или мне это только сниться? Вот стоит передо мной женщина. Это Лагужина, Евдокия Жаловская. Это я с ней была в кабаке, мы там пили. – Вспоминала Прасковья. Потом, что потом? – Пыталась безуспешно вспомнить она что произошло потом, но четно. Последние что она помнила, это то, как она садилось в машину и куда-то они вместе поехали.» Прасковья сказала:

–Я не сумасшедшая.

–Конечно ты не сумасшедшая. – Успокаивала Прасковью Лагужина. – Я и не говорю что ты сумасшедшая. Просто ты вступила на неверный путь.

Прасковья удивилась.

–Какой путь?

–Путь саморазрушение. – Ответила Лагужина.