Встреча с хичи. Анналы хичи

– Пожалуйста, не рассказывайте мне, что это за закон Хаббла – Хьюмасона, – сказала Клара. – А остальные знаки? Похожие на крестики, с маленькими лишними черточками?

– Это большие установки, – вздыхал Мертвец. – Как Врата. И Врата-2. И Пищевая фабрика. И…

– А вот эти галочки?

– Вэн называет их вопросительными знаками, – шептал слабый голос. Действительно, похоже, если перевернуть сверху вниз и поставить точку. Большинство из них черные дыры. Если взять координаты 23, 84…

– Тише! – закричал Вэн, вскакивая с койки. – Я не могу спать под этот глупый крик!

– Мы не кричим, Вэн, – миролюбиво сказала Клара.

– Не кричите! – закричал он. – Ха! – Пошел к пилотскому креслу и сел, сжав кулаки, согнувшись. – А что, если я хочу есть?

– Правда хочешь?

Он покачал головой.

– Или хочу заняться любовью?

– Хочешь?

– Хочу, хочу! С тобой всегда приходится спорить! И ты плохая повариха и в постели не так хороша, как говорила. Долли была лучше.

Клара обнаружила, что задержала дыхание, и заставила себя выпустить воздух медленно и молча. Она не могла заставить себя улыбнуться.

Вэн улыбался, довольный, что взял верх.

– Помнишь Долли? – жизнерадостно спросил он. – Ты убедила меня оставить ее на Вратах. Там правило: «Кто не платит, тот не дышит», а у нее нет денег. Интересно, жива ли она еще?

– Жива, – проворчала Клара, надеясь, что это правда. Долли всегда найдет кого-нибудь, кто оплатит ее счет. – Вэн? – начала она, отчаянно пытаясь сменить тему, пока не стало еще хуже. – Что означают эти желтые вспышки на экране? Кажется, Мертвецы этого не знают.

– Никто не знает. Если не знают Мертвецы, глупо думать, что я знаю. Ты иногда такая глупая, – пожаловался он. И как раз в этот момент, когда Клара достигла точки кипения, снова послышался тонкий голос Мертвой женщины:

– Координаты 23, 84, 97, 8, 14…

– Что? – удивленно спросила Клара.

– Координаты 23… – Голос повторил числа.

– Что это? – спросила Клара, и Вэн решил ответить. Поза его не изменилась, но выражение лица стало иным – менее враждебным. Более напряженным. Испуганным.

– Это координаты на карте, конечно.

– А что они показывают?

Он отвернулся.

– Установи их и посмотри.

Кларе было трудно оперировать узловатыми колесами: весь ее предыдущий опыт учил, что это равносильно самоубийству; тогда еще не была известна их функция по установке координат, и перемена курса оказывалась непредсказуемой и обычно смертельно опасной. Но на этот раз произошло только следующее: изображение на экране замерцало, изменилось, застыло, показывая… что? Звезду? Черную дыру? На экране видно было что-то кадмиево-желтое, а вокруг не менее пяти перевернутых вопросительных знаков.

– Что это? – спросила Клара.

Вэн медленно повернулся и посмотрел.

– Очень большая, – сказал он, – и очень далеко. Мы летим туда.

Вся воинственность с его лица исчезла. Клара почти пожалела об этом, потому что теперь на лице было выражение неприкрытого ужаса.

А тем временем…

Тем временем Капитан и его экипаж приближались к завершению первой фазы, хотя это не принесло им радости. Капитан все еще оплакивал Дважды. Ее стройное блестящее тело, лишенное личности, убрали. Дома его просто поместили бы в конвертер: хичи не сентиментальны по отношению к трупам. На корабле конвертеров нет, поэтому тело просто выбросили в космос. Оставшаяся часть Дважды теперь присоединилась к умам предков, и, осматривая свой новый просторный корабль, Капитан бессознательно касался время от времени сумки на животе, где сейчас находится Дважды.

Это не просто личная потеря. Дважды управляла автоматическими аппаратами, и без нее трудно будет завершить работу. Дворняжка старается изо всех сил, но у нее нет опыта в такой работе. Капитан нервничал рядом с ней, но ничем не мог помочь.

– Не уменьшай скорость, стабильной орбиты еще нет, – просвистел он, потом добавил: – Надеюсь, они выдержат твои толчки.

Дворняжка напрягла мышцы челюсти, но ничего не ответила. Она знала, почему Капитан так нервничает.

Но наконец он был удовлетворен и похлопал Дворняжку по плечу, показывая, что она может выпустить груз. Огромный пузырь наклонился и повернулся. На нем от полюса до полюса появилась темная линия, и он раскрылся, как цветок. Дворняжка, удовлетворенно свистя, выпустила свернутый парусник и позволила ему отплыть.

– Им нелегко пришлось, – заметил связист, подойдя и остановившись рядом с Капитаном.

Капитан дернул животом – у хичи это равносильно пожатию плечами. Парусник уже далеко отошел от пузыря, и Дворняжка начала закрывать грузовой корабль.

– А как твое задание, Башмак? Люди по-прежнему болтают?

– Боюсь, что больше, чем раньше.

– Соединенные умы! Какие успехи в переводе их болтовни?

– Умы работают. – Капитан мрачно кивнул и прикоснулся к восьмиугольному медальону, прикрепленному к сумке между ног. И едва успел остановиться. Конечно, он получит удовлетворение, узнав у соединенных умов о результатах их работы, но это не смягчит боль: ведь среди них и Дважды. Конечно, рано или поздно он ее все равно услышит. Но еще не сейчас.

Он выдохнул через ноздри и обратился к Дворняжке: