Встреча с мечтой, или Осторожно: разочарованная женщина!

— Если ты хо-че-шь, что-бы я те-бе по-верил, ты долж-на испол-ни-ть свой супру-жеский долг пря-мо сей-час.

— Как это сейчас? — Я отползла на несколько шагов. — Сейчас я не могу. Я слишком слаба и плохо себя чувствую. Секс должен происходить по обоюдному желанию, другой секс считается насилием. Ты же не насильник, ты нормальный человек. А если ты нормальный, то ты должен знать, что супружеские обязанности выполняются только после того, как люди женятся.

— Но ве-дь с тем, ко-го ты лю-би-шь, ты спала. И вы не бы-ли в бра-ке…

— Мы собирались пожениться.

— Мы с то-бой то-же со-би-раем-ся.

— Ты слишком торопишь события. Так нельзя. Давай завтра же начнем подготовку к свадьбе. Прямо завтра же. Я тебя умоляю. У нас будет первая брачная ночь на белоснежных простынях. У нас будет все, как у всех нормальных людей.

— Я хо-чу пря-мо сей-час, — резко перебил меня урод и начал расстегивать ширинку.

Я замотала головой и с ужасом посмотрела на его маленький, недоразвитый пенис. Он был точно такой же корявый, как и сам урод.

— Я не могу без воды…

Урод стал подносить свой стручок к моему лицу, а я опять бормотала, словно в бреду.

Страшный приступ тошноты буквально раздирал мое горло и был готов вырваться наружу в любой момент. Тяжело задышав, я затрясла головой и плотно сжала кулаки для того, чтобы оказать сопротивление.

— Я хочу воды…

— Ты по-лу-чи-шь во-ды, то-ль-ко для на-чала сде-лаешь мне xo-po-шо.

— Нет. Я хочу пить. Ты даже не представляешь, как я хочу пить…

Когда урод прикоснулся ко мне своей корявой ручонкой, я сморщилась и поняла, что начинаю терять сознание. В ушах загудело.

…А затем я услышала глухой щелчок. Точно такой, как в ту ночь, когда я выстрелила в пахана.

Значит, это был выстрел. Но только в кого? Если я еще не потеряла сознание, значит, я жива. Я чувствую свое тело и, самое главное, я не чувствую боли. Выдержав несколько томительных секунд, я открыла глаза и увидела Макса. Он откинул от меня тело урода и помог мне встать.

— Ты живая?

— Живая.

— Идти-то сможешь?

— Попробую. Я хочу пить.

— У меня с собой ничего нет. Сейчас попьешь на кухне.

— Я хочу пить, — повторила я и свалилась на холодный пол.

— Я сейчас принесу.

Макс выбежал из комнаты, оставив дверь открытой. Я собрала последние силы, села и оперлась о стену. Рядом со мной лицом вниз лежал урод, в его горбу виднелась рана, из которой текла кровь.

— Эй, Лешик, ты мертв?!

Каждое слово давалось мне с огромным трудом — во рту страшно пересохло и язык практически отказывался двигаться.

Вернулся заметно побледневший Макс. Он протянул мне фляжку с водой и сел на корточки рядом с уродом. Я стала жадно пить холодную воду, смачивать лицо и руки.

— Сразу много не пей, а то будет плохо.

— Не могу.

— Нужно постепенно.

Макс взял урода за руку и попытался нащупать пульс.

— Мертв, — сказал он, откинул безжизненную руку и почесал свой затылок пистолетом.

— Ты уверен?

— Пульса нет. Я попал ему прямо в горб. Знаешь, я не хотел его убивать. Я и сам не знаю, как это получилось… Я увидел, что он стоит рядом с тобой, спустив свои штаны, и ты… такая бледная, почти умирающая… Я даже не знал, что он здесь. Уже глубокая ночь. Все в доме спят. Я думал, что он тоже спит.

Я отбросила пустую фляжку и приподнялась.

Затем посмотрела на мертвого урода безразличным взглядом и, покачиваясь из стороны в сторону, произнесла:

— Ты его не убил. Он бессмертный. Этот дом населен привидениями. В нем никто не умирает. Сейчас он немного полежит, затем очухается и завтра выйдет к столу как ни в чем не бывало. Да и с горбом у него будет полный порядок.

Макс решил, наверное, что у меня бред. Он помог мне подняться, — я едва держалась на ногах.

— Господи, ты совсем слаба. Ты хоть сможешь передвигаться?

— Постараюсь.

— Постарайся, пожалуйста. Сейчас мы отсюда сбежим.

— Правда?

— Ну, конечно.

— А я думала, что мне придется жить в этом дурдоме до конца моих дней. И конец, наверно, уже был бы не за горами.

Макс оглянулся на распростертое тело.

— Видит бог, я не хотел его убивать. — Он тяжело вздохнул и крепко обхватил мою талию.

— Не бери в голову, — отмахнулась я. — Ты его не убил. Завтра он оживет. В этом доме никто не умирает. В них можно палить хоть каждый день…

— Ну что ты такое говоришь? У него нет пульса.

— Ничего, появится. Я вот тоже недавно пахана замочила и даже скинула его в пруд, так он на следующий же день стал бегать. Я ему затылок прострелила, а там даже царапинки не осталось. Так же и с уродом. Завтра его горб будет как новенький.

— У тебя начался бред. Ты сама не понимаешь, что говоришь…

Макс коснулся губами моего лба, чем заставил меня встрепенуться и даже в такой неподходящий момент почувствовать нарастающее возбуждение.

— У тебя жар.

— Я уже забыла, когда его у меня не было.

— У тебя лоб горячий.

— Да и бог с ним.

— У тебя сильная температура.

— От этого не умирают.

— От этого не умирают, но с этим не шутят.

— Я понимаю, ты думаешь, я несу полную чушь. Я представляю, как это выглядит сейчас со стороны, но я говорю тебе сущую правду, поверь. Я недавно убила пахана. Он хотел меня изнасиловать, и я выстрелила ему в затылок.