Встреча с мечтой

Он отказался проглотить ее насаженную на крючок наживку, как хитрая и опытная старая форель.

— Я восхищаюсь вами, графиня, больше, чем вы думаете. Я всегда считал вас нежной, трогательной и полной женской сентиментальности. Но в том, что касается сентиментальности, кажется, я оценил вас неверно. К этому путешествию я запасся тремя дюжинами носовых платков, и все они остаются сухими, как горло шотландца, когда иссякает джин.

— Слезы никогда не меняют истины, мистер Браун.

Он поскреб лысеющую макушку, водрузил шляпу на место и отказался ставить точку на этой теме.

— Когда Эйта покончит со мной, маркиз и герцог, скорее всего, развеют мои кости по всей Англии — за то, что я взял вас в Шотландию.

— А я скажу им, что это было единственное решение, — продолжила Грейс. — Я не стану разрушать счастье моих друзей, оставшись и превратившись в неловкое напоминание о прошлых надеждах.

— Так вот как теперь называются разорванные помолвки? Прошлые надежды? — Мистер Браун фыркнул. — Вдовствующая герцогиня называет их совсем по-другому и непростительными словами. Но это не для ваших ушей!

Грейс знала, что решительный отказ вдовствующей герцогини соединить с ним жизнь все еще не давал покоя его гордости.

— Значит, мы оба бежим. — Грейс с отсутствующим видом посмотрела в забрызганное окно небольшого экипажа мистера Брауна.

— Нет, девочка, — откликнулся он. — Убега ешь ты, а я бросаю.

— В таком случае, мистер. Браун, нам придется заключить сделку. Я обещаю не называть вас глупцом, за то, что вы бросаете леди, которая явно все еще любит вас, если вы пообещаете не утверждать очевидное, что я трусиха, спасающаяся бегством.

— Вы не трусиха, Грейс Шеффи. Вы доказали, что обладаете силой духа и характером; Вы не должны были освобождать лорда Элсмира отданного им обещания.

— Не нужно фальшивой похвалы, — поджала губы Грейс. — Я никогда не считала добродетельное поведение заслуживающим похвалы.

— Возможно, но дурное поведение тоже никогда не улучшало чью-то долю. — Старый джентльмен вздохнул и вытянул затекшие ноги, насколько позволяло пространство крошечного экипажа.

— Вы намекаете, мистер Браун, что мы обречены, быть несчастными, независимо от того, почтенные мы люди или грешные? Я и не догадывалась, что наши взгляды на жизнь так близки, — хмыкнула Грейс.

— О, пытаясь приободрить вас, я все испортил. — Мистер Браун откинулся на жесткую спинку сиденья. — Вы ошибаетесь, моя дорогая, потому что совершенно забыли об огромном преимуществе молодости. У вас впереди целая жизнь. Это только мне позволено сочувствовать самому себе. Когда ты понимаешь, что тебе семьдесят лет, тогда, имейте в виду, только тогда можно искать покоя после неудачи.

— У женщин все несколько иначе, сэр, и вам это известно. Почти все согласятся, что двадцатисемилетняя вдова списана на дальнюю полку и обосновалась там так же прочно, как плесень. Только, пожалуйста, мистер Браун, никогда не думайте, что я жалуюсь. У меня была светлая полоса. И пусть недолго, но я была счастлива с необыкновенно добрым человеком, моим мужем…

— Очень недолго, — перебил ее мистер Браун. — Ох, графиня, Шеффилд был замечательным человеком, но, простите меня за эти слова, он был слишком стар для вас.

— Вы ошибаетесь, мистер Браун. Возраст не имеет ничего общего с привязанностью сердец. Но сейчас я хочу… — Грейс сделала паузу и непослушными от холода пальцами убрала на место выбившуюся прядь волос. — Нет, мне просто необходимо уехать на короткое время. Но не волнуйтесь. Я уверена, что скоро вернусь в лондонскую суету, потому что не смогу отсутствовать долго. Просто сейчас все еще очень свежо. Нам не следовало останавливаться в Лондоне. Мне надо было бы подождать, пока какой-нибудь новый скандал не затмит мою неудачу и не превратит ее в устаревшую новость. — Она в смятении теребила пальцами длинные нити жемчуга. — К счастью, у меня есть средства, чтобы жалеть себя вдали от всяких болезненных домыслов других людей.

— Если бы не было так холодно, я бы поспорил с вами. Вы еще совеем птенец. Но я постараюсь сделать это, когда мы отогреемся перед камином по другую сторону границы. — Он подоткнул край одеяла, укрывая Грейс. — Мне только жаль, что вы не попросили свою служанку продолжить с нами путь. Вы слишком добросердечны.

— Вовсе нет. Салли не переносит холод, она нигде не была дальше десяти милей от Корнуолла, — ответила Грейс. — Я бы никогда не попросила ее поехать с нами. Но я договорилась о ее возвращении в Лондон. Когда устроюсь, найму служанку, которая лучше переносит капризы погоды северных краев. Грейс, скромно сложив руки на коленях, некоторое время молчала. — Мистер Браун… — вновь послышался ее голос.

Он перестал постукивать пальцами по краю сиденья.

— Я рада, что мы были откровенны друг с другом. И я хотела сказать вам, что решила немножко поменять планы.

— Я не люблю менять планы, — покачал головой мистер Браун.

— Хочу попросить вас высадить меня в Ланкастере. Когда мы приедем в Йорк, не составит большого труда проехать к перекрестку, от которого идет дорога на побережье.