Встреча с прошлым

Берт все еще сердился на дочь и бросал на нее мрачные взгляды. Угрожал аннулировать ее брак, и Беттина поклялась, что сбежит, если отец сделает это. Ее слова остановили Берта, и он согласился не предпринимать никаких действий, пока идет война. После заключения брака в мэрии Беттина провела ночь с мужем в отеле. Она была страстно влюблена, но Берт не желал замечать этого. Надеялся, что дочь одумается, когда ее муж вернется домой, и осознает, что у нее нет ничего общего с ним. Беттина всегда была упрямой. В начале ужина Берт чувствовал себя не в своей тарелке, но потом Блейку удалось отвлечь его от неприятных мыслей. Побеседовав, мужчины с улыбкой пришли к выводу, что дети часто сводят родителей с ума. Гвинет все еще выглядела расстроенной и потрясенной. Берт обижался на дочь не один день.

Весь май бегство и замужество Беттины были главными темами разговоров в семье. Родители написали о произошедшем Джошуа, и он прислал сестре письмо, в котором называл ее глупой и неблагодарной. Джошуа был недоволен, что Беттина расстроила родителей, и предрекал сестре глубокое разочарование в ее избраннике.

Даже Магнус и Чарли, играя в саду, обсуждали события, потрясшие обитателей особняка. Магнус сообщил другу, что его старшая сестра попала в беду, выйдя замуж за какого-то торговца рыбой.

– От него, наверное, дурно пахнет, – морщась, заявил Чарли, и Магнус согласился с ним. – Зачем ей нужно было выходить замуж за такого человека?

– Потому что она дура, – ответил Магнус.

Впрочем, мальчишки скоро забыли о семейных проблемах. Но ужины в течение нескольких недель проходили в напряженной атмосфере. К беспокойству о судьбе Беттины добивалась еще тревога за Джошуа. Он написал, что его отправляют на фронт. Не мог сказать, когда именно, но был уверен, что их кинут в бой. Тони Сальваторе, мужа Беттины, тоже отправили в Европу, на театр военных действий, а она все еще не помирилась с родителями. Берт не простил дочь, а вот Гвинет не могла долго злиться на своих детей, какие бы проступки они ни совершали. Самым серьезным среди этих проступков было, конечно, замужество Беттины.

После заключения брака и отъезда Тони Беттина решила навестить родителей мужа. Она отправилась в их рыбный ресторан и была разочарована холодным приемом свекра и свекрови. Выяснилось, что родители Тони тоже недовольны его тайной скоропалительной женитьбой. Они не одобряли выбора сына и сердились на него за то, что бросил невесту-итальянку. Родители нашли ему подходящую пару через двоюродных братьев. Молодая итальянка была трудолюбивой непритязательной девушкой, которая могла бы помогать семье в ресторане. А Беттина казалась родителям Тони слишком экстравагантной. Они понимали, что она никогда не будет прислуживать в их заведении. Беттина ушла от них в слезах. Свекор и свекровь дали ей понять, что не намерены поддерживать с ней отношения, а тем более помогать ей в отсутствие сына. Они заподозрили ее в меркантильности и корыстных помыслах и открыто заявили, чтобы она не попадалась им на глаза и не вздумала просить у них денег. Сеньор Сальваторе объявил, что если она родит ребенка, они не признают внука. У них было достаточно нахлебников, и они не собирались кормить отпрысков непокорного сына, женившегося против их воли.

В ресторане ужасно пахло рыбой, и Беттину тошнило. Вернувшись, она легла спать и в этот вечер не спускалась к ужину. Беттина рассказала матери о своем визите к родителям Тони. Это был суровый урок для нее. Ее брак ни у кого не получил ни одобрения, ни поддержки.

В июне Энди уехал в Нью-Йорк на выпускной вечер своего класса, и вся семья Грегори отправилась вместе с ним. После торжественной церемонии в бывшей школе сына Блейк вернулся в Сан-Франциско, а остальные члены семьи задержались на неделю в Нью-Йорке. Дети встречались со своими друзьями, а Сибилла использовала время для того, чтобы поработать в Бруклинском музее.

Через неделю после выпускного вечера они приехали в Сан-Франциско. Атмосфера на ужинах с Баттерфилдами становилась все более тягостной. С фронта приходили печальные известия, ситуация ухудшалась. Энди много времени проводил с Люси, стараясь подбодрить ее, но она, как и Баттерфилды, тоже тревожилась за Джошуа.